Влюблённый социопат

– Вечерочек добрый. Я ваша единственная адекватная соседка – Мартиша Локксен, – она остановилась всего в метре от Маркуса и плотоядно ему улыбнулась. После чего небрежно кивнула на соседний дом и не без нотки отвращения добавила: – Там живёт впавший в глубокий маразм старик. У него сейчас новый виток паранойи из-за его драгоценной и не знавшей улицы кошки – он уверен, что её похитили и теперь пытают в каком-нибудь подвале… Ополоумевший маразматик… А дома на противоположной улице: крайние пустуют, а тот, что как раз напротив вашего…

Её перебил грубый мужской голос:

– Снова обрабатываешь не успевших въехать соседей, Мартиша?

Лиа перевела заинтересованный взгляд на незнакомца, небрежной походкой приближающегося к ним со стороны дороги. Ассоциация прилетела оттуда, откуда её совсем не ждали. Мужчина необъяснимо сильно напоминал одного брутального персонажа из затёртой ею до дыр инди-хоррор игры: Хьюби – массивного дровосека, который в свободное от рубки леса время занимался выслеживанием жертв и изощрёнными убийствами. Вся же суть компьютерного квеста сводилась к тому, чтобы миновать участь быть им съеденной.

– Кейла Лагвури, – запоздало отреагировала Кейла, обратившись к Локксен, а затем посмотрела на остановившегося возле них мужчину и, указав рукой в сторону семьи, добавила: – А этой мой муж – Маркус, и дочь – Анналиа.

– Хьюго Бьёрк, – здоровяк протянул для рукопожатия массивную ладонь Маркусу, выглядящему на его фоне совсем юным мальчишкой. Он и так казался Лии слишком молодым для того, чтобы быть её отцом, а когда перед глазами находился такой яркий контраст: бородатый и коротко стриженный, – она не удержалась от их сравнения.

– Когда же тебя кто-нибудь правилам хорошего тона научит, скотина, – сквозь зубы выплюнула Мартиша, не глядя на Хьюго. Она достала из кармана пиджака тонкую пачку «Мarlboro» и одним нервным движением вытряхнула фильтр сигареты, который тут же накрыла ярко-красными губами.

Маркус неловко улыбнулся и позволил стиснуть в мозолистой ладони свои длинные и тонкие пальцы, после чего заговорил, обращаясь к Бьёрку:

– Должно быть, здорово жить в маленьком городке – каждый друг друга знает. Мы сюда перебрались прямиком из центра шумного мегаполиса. Решили, так сказать, кардинально сменить образ жизни. И как-то немного непривычно, что люди столь общительны и дружелюбны.

– Насчёт маленького городка – обижаете. У нас почти сорок тысяч населения! Это очень даже внушительная цифра для Идляндии. Вы же переехали из Титановой долины? Акцент. Он вас ещё долго будет выдавать. А остальное дело наживное – к хорошему быстро привыкаешь.

Краем глаза Лиа заметила движение сбоку: по тротуару с их стороны приближался парень примерно её возраста. Он быстро перебирал ногами в неряшливого вида джинсах, словно едва себя сдерживал, чтобы не перейти на бег. Из-под надетого на голову капюшона серой толстовки торчали русые пряди волос, чуть загибаясь вокруг плотной ткани. Его же руки спрятались в оттопыренном кенгуру-кармане.

Не дойдя до их компании, парень свернул к дому Мартиши и, уже поднимаясь по ступенькам, вдруг остановился, повернул голову и внимательно посмотрел на Лию. Издалека почудилось, что у него вместо глаз зияет пустота – это настораживало и заставляло всматриваться в неё всё сильнее и сильнее.

– Лиа, – внезапно позвала Кейла, испугав её до чёртиков. Сердце бешено заколотилось в груди, а ошарашенно перепуганный взгляд, направленный на мать, мог трактоваться неоднозначно. – Всё хорошо?

– Да, просто задумалась.

– Если хочешь, можешь пойти осмотреть дом и выбрать себе комнату, – она протянула ей связку из трёх одинаковых ключей. – Через полтора часа должна подъехать фура с нашими вещами, поэтому обдумай хорошенько, чтобы грузчиков дважды не гонять.

Кивнув, Лиа забрала связку и двинулась к коттеджу, взглядом скользнув по пустующей веранде соседнего дома.

«Может, мне показалось?»

Она остановилась, дойдя до основания миниатюрной лестницы. Её вниманием завладел витиеватый узор, вырезанный на тонких столбах, поддерживающих крышу крыльца, и потёртых перилах.

Коттедж не только представал со стороны в готично прекрасном свете, но и мелкими деталями, безусловно, радовал Лию: она всегда неровно дышала ко всему мрачному, с осязаемым налётом мистики. Сотни пересмотренных фильмов ужасов, костлявая и кровавая атрибутика и полное равнодушие к смерти наглядно подчёркивали её предпочтения. И заставляли мать раз за разом сокрушаться от мысли, где же она оступилась в воспитании дочери.

Деревянные ступени тихо заскрипели, отчего Лиа не смогла сдержать удовлетворённого хмыка, – теперь в её распоряжении есть собственная скрипучая лестница, а не то каменное подобие. В прежнем многоэтажном доме всё было идеально: отполированные стеклянные двери, вымытые до блеска полы. И роскошные грузопассажирские лифты, освобождающие жильцов от необходимости утруждать себя выматывающими пешими прогулками.