Влюбленным вход воспрещен!

Сообщить о трупе сегодня могли потому, что сегодня она должна быть на этой квартире. То есть ее можно обвинить в убийстве Каренина…

Значит, кто-то хочет ее подставить. Причем этот кто-то хорошо знает ее, знает, где и кем она работает, знает даже ее расписание…

Однако, на ее счастье, неизвестный злоумышленник не знал, что они с Машей побывали здесь вчера вечером и избавились от трупа…

Тут Ольга осознала еще одну вещь: если бы вчера она не дала сестре ключи от этой квартиры, то сейчас ее застали бы рядом с трупом!

То есть получается, что Машка, ее непутевая сестра, спасла ее!

Оперативники вернулись в прихожую. Вид у обоих был смущенный и растерянный.

– Ну что – нашли свой труп? – ехидно осведомилась Ольга.

– Н-нет… – виновато протянул долговязый Водолазов. – Это… извините нас… ошибочка вышла!

– Ну-ну, ребята, – рассмеялась Ольга, – так и быть, отнесусь к вам по-дружески и не стану жаловаться в вышестоящие инстанции. Развели вас, мальчики, как… как обычных лохов. Пошутил кто-то над вами.

– Ух, я бы этого шутника! – скрипнул зубами Лабрадоров.

Они подхватились и ушли, Ольга посидела немного в гостиной на диване, потом тоже начала собираться. Что-то подсказывало ей, что клиентов, собиравшихся осмотреть эту квартиру, она сегодня не дождется. Да и завтра тоже. И вообще никогда.

В дверях офиса я столкнулась с Лешей Копейкиным. Леша – наш компьютерный гений и, как все гении, совершенно не от мира сего. То есть просто не замечает окружающую реальность. Думаю, если бы мы все пришли на работу голыми, он бы и то не заметил. Но тут он пристально уставился на меня и проговорил своим обычным сонным голосом:

– Маш, а что это у тебя с лицом? В DOOM играла? Тебе срочно нужен апгрейд…

Если даже Копейкин что-то заметил, значит, у меня с лицом действительно что-то серьезное!

Я метнулась в туалет, взглянула в зеркало… и пришла в ужас.

Под глазом у меня красовался огромный синяк. Видно, это ночью меня приложило вешалкой, когда я в темноте пробиралась домой.

Я, конечно, пофигистка и к своей внешности отношусь спокойно, но не до такой же степени!

К счастью, в туалет зашла Саша, секретарша нашего шефа. В руках она держала косметичку и кофейные чашки. Саша девица невредная, и я решила попросить у нее помощи.

– Саш, у тебя крем какой-нибудь есть, вот это замазать?

Саша взглянула на меня, ойкнула и чуть не выронила чашки.

– Ничего себе! – проговорила, опомнившись. – Что, у тебя с ним все так серьезно?

– С кем? – растерялась я.

– Ну, с тем блондином, с которым ты была на новогоднем корпоративе. Такой высокий, в коричневом пиджаке…

– Да нет, – я отмахнулась. – Это я об вешалку стукнулась…

– Ну, не хочешь – не говори… – проговорила Саша обиженно.

Ну вот, опять! Когда говорю чистую правду – никто не верит!

– Ну, так чем бы это замазать? – напомнила я. – Не ходить же в таком виде!

– Прямо даже не знаю, – Саша придирчиво осмотрела мой синяк. – Здесь, пожалуй, только хоккейная маска поможет…

– Маску народ, пожалуй, не поймет… – ответила я вполне серьезно.

– Ну, тогда попробуй вот этот тональник! – и Саша протянула мне тюбик крема.

– Ой, опять тональник! – я вспомнила, как проходила всю прошлую ночь в образе смуглого гастарбайтера. Воспоминания были не самые приятные, но других вариантов не было. Я нанесла на лицо толстый слой крема и спросила Сашу:

– Ну как, лучше?

– Ну, в общем… как тебе сказать… – она захлопала глазами. – Может, тебе взять пару дней за свой счет? Или больничный?

– За свой счет шеф не даст… – проговорила я и уныло взглянула в зеркало.

Вид был жуткий. Синяк, правда, почти не был виден, но вообще с таким лицом меня без проб взяли бы на главную роль в какой-нибудь малобюджетный фильм ужасов.

– Может, правда отпроситься… – протянула я задумчиво. – Ну, не за свой счет, а хотя бы дома поработать…

Я вошла в кабинет шефа без стука. Собственно, это был не совсем кабинет, а маленький закуток, выгороженный из офисного помещения. Шеф сидел за столом, закинув ноги на ручку кресла, пялился в экран монитора и грыз очередной карандаш. На столе перед ним, рядом с компьютерной клавиатурой, валялось три или четыре окончательно изгрызенных карандаша.

Все в нашей фирме знали, что, если он грызет карандаши – значит, дела у фирмы идут неважно. Значит, сейчас не самый удачный момент для моей просьбы.

Тем не менее я решила попытать счастья.

– Жень, – проговорила я самым задушевным голосом. – Отпусти меня домой, а?

– Что вдруг? – спросил он, не поднимая глаз. – Работы до чертовой матери, а ты – домой!

– А ты на меня посмотри – поймешь!

Он оторвался от экрана, взглянул на меня и поперхнулся.

– Кто это тебя?

– Злые люди, – ответила я, не вдаваясь в подробности. – Ну так что – отпустишь? Я ведь не отдыхать буду, я работу возьму…

– Ладно, – смягчился босс. – Так и быть, вали домой. Только сперва сгоняй по одному адресу, там очень срочная работа, и оплата соответствующая.

– Жень, в таком виде? – заныла я. – Я же людей напугаю!