Влюблённые

И все же это чувство не было похоже на то тепло, что он чувствовал раньше. Теперь вокруг Уильяма был только холод, а эмоции, к которым он привык, превратились в кривое зеркало человечности. Порой он не узнавал даже самого себя, глядя в отражение, но не понимая, что за человек стоит перед ним. Он видел свои руки, чувствовал под кончиками пальцев холод инструментов, но эти руки не были его.

Уильям не понимал, что с ним происходит, и все же спустя время нашёл простое и очевидное объяснение.

— Но скорее всего я просто медленно схожу с ума.

Глава VII. Близость

Александр всегда знал слабые места старшей сестры. Он всегда наслаждался, видя ее искорёженное гневом лицо или же подглядывая за тем, как Амелия сама отдаёт себя в руки палачей-родителей.

Поэтому не был удивлён, когда застал сестру в столовой в обнимку с утренней газетой, красными распухшими как две кесадильи глазами и растрепавшимся пучком на голове.

— Чего такое кислое лицо? — Александр скрипнул стулом, сев напротив Амелии и тут же подтягивая к себе миску с булочками. Амелия не посмотрела на него, продолжая пробегать взглядом по строчкам новостей. — Мать опять доставала наставлениями? Или, — Алекс расплылся в ехидной ухмылке, — ты вдруг поняла, что тебе в жизни не хватает простого женского счастья в виде чл…

— Еще одна смерть на озере, — холодно оборвала его Амелия, поджала губы и с хрустом перевернула страницу. — Какое неприятное совпадение. Полиция не смогла найти тело — только одежду. Эксперты считают, что несчастного съели рыбы. Хотя прошла всего неделя.

— До костей? — Подоспевший лакей поставил перед Алексом дымящуюся чашку кофе. — А почему не дикое животное? Ведь именно так обычно объясняют загадочные смерти в твоих любимых сериалах.

Александр рассмеялся и отпил горячий напиток. Амелия хмыкнула. Ее брови нахмурились и сдвинулись к переносице, отчего между ними пролегла неглубокая милая складка. Амелия сморщила острый, немного вздёрнутый нос, словно почувствовала неприятный запах, а затем подняла взгляд на Александра.

— Очень смешно, Алекс. Я больше переживаю, как мистер Маккензи это воспримет. Вторая смерть за месяц, а власти ничего не делают, чтобы предотвратить новые случаи. Ты видел эти мостки? А их подпорки?! А эти… — Амелия скривилась, отложила газету и, подняв чашку, допила свой кофе, — водоросли, налипшие слизью на настил. Там можно оступиться даже просто засмотревшись вдаль. Чего уж говорить, если ты немного пьян? — она взмахнула чашкой, описав в воздухе круг.

— Не думаю, что мистеру Маккензи есть какое-то дело до этих мостков и новой смерти. Не припомню, чтобы на похоронах он скорбел. Его жалкие потуги изобразить сожаления позорили гильдию актёров. Да и все внимание мистера Маккензи было занято немного другим объектом.

Игнорируя направленный на него взгляд сестры, Алекс потянулся через весь стол за небольшой миской с хлебом. Несколько мгновений перебирая нарезанные машиной тосты, он остановился на самом подгоревшем — и как только эта прислуга все еще работает здесь? — и бросил его на свою тарелку. Принесённый йогурт он сразу же отодвинул в сторону — этот пресный вкус был хуже, чем у лепёшек в мексиканском кафе около школы.

Амелия же продолжала смотреть на него, сложив локти на стол.

— Ты сам понимаешь, что говоришь, Александр?

— Лана, — развёл руками Алекс, словно это был само собой разумеющийся и очевидный ответ в мире, а затем закинул в рот кусочек оторванного хлебного мякиша. — Ты разве не видела, как он на неё глазел? А аукцион? Не делай вид, что не заметила его кривого флирта. Мистер Маккензи может быть и скорбит, но только из-за своей импотенции. Сомневаюсь, что Лана захочет ждать час, пока он соберётся с мыслями.

— Александр!

Щеки Амелии вспыхнули возмущённым румянцем.

— Что Александр? — писклявым голосом спародировал он сестру. — Я говорю очевидные вещи. Глупо засматриваться на молоденьких девушек в его возрасте и надеяться, что они будут с тобой по большой любви. Там может быть разве что любовь к деньгам. Но тут уже либо деньги, либо виагра. — Он взмахнул рукой над столом, указывая на два невидимых человеческом глазу выбора, которые словно лежали перед ним в миске с хлебом и на тарелке. — Как понимаешь, у мистера Маккензи вряд ли есть хоть что-то из этого списка. Скорее он заставит ее оплатить все свои долги.

Взгляд зелёных, почти изумрудных глаз Амелии потемнел. Она хмыкнула, привычно скрывая за этим своё раздражение — Алек уже давно выучил все ее жесты. Помедлив еще немного, она откинулась на спинку стула, сложила на груди руки и качнулась, балансируя на двух ножках.

— Ты ничего не знаешь о мистере Маккензи.

— Я знаю достаточно о его дочери. И о Лане, чтобы делать выводы. И тебе бы посоветовал иногда думать, — шёпотом протянул он, указывая на Амелию куском тоста. — Или вас на менеджменте этому не учили?

— Ты слишком хорошего о себе мнения, Александр.