Вмерзшие в S-T-I-K-S 2. Клейменые холодом (СИ)

От увиденного сознание разом прояснилось. Голый по пояс Воронцов был подвешен за руки к потолочной балке. Кваз держал его, а Псих перепиливал ножом последнюю веревку. Друга уложили на куртку. На нем места живого не было. Веки, губы, нос и уши ему отрезали. На животе ножом поиграли в крестики-нолики. Тут и там видны были подпалины от мощного электрошока.

– Живой? – спросил я.

Танк кивнул, и от сердца отлегло. Главное, что живой, а раны залечатся. Ничего, братишка, мы этих уродов на лоскуты пустим. Вытравим ублюдков из Цитадели, даже не сомневайся. Выжгем выродков под корень.

Ненависть заклокотала внутри. Даже в глазах потемнело. Я с размаху саданул кулаком в стену и вскрикнул. Руке и так досталось. Если там и была трещина, теперь гарантированно перелом. Стиснул зубы и глубоко вдохнул. Сука. Могли ведь не разделяться, ну что нам стоило?

Псих что-то сказал мне. Я ничего не разобрал. Тогда он указал пальцем на себя и Танка и показал крест. Ага, Воронцова в больницу повезут.

– Поторопитесь, – сказал я.

Кваз взял друга на руки и понес наверх. А меня, значит, тут охранять оставили. Ну, и ладно. Толку от меня сейчас. Только замедлять всех буду. Что-то Инвиза не видно, надеюсь, его не убили.

Я чиркнул зажигалкой и принялся осматривать помещение. Справа в углу стол с пыточными инструментами, весь в зарубках и со следами запекшейся крови. Под тем местом, где висел Воронцов такое багровое пятно, словно тут свинью до капли выжали. Рядом на полу валяются кобура Воронцова, жетон и документы. Так, забираем. Опа! А это что?

Я подобрал с пола большой электрошокер, в руке он лежал неудобно, словно под лапищу кваза сделан. Я нажал кнопку, и между контактами вспыхнула микромолния. Ну, сука, уроды, доберусь до вас – запеку заживо этой машинкой.

Побродил еще, нашел фонарь летучую мышь. Включил, поплелся наверх. До того как сюда усиленный наряд в полном боевом приедет еще час как минимум. У мертвого тела остановился. Посмотрел внимательно. Обычная бандитская рожа, абсолютно ничем не примечательная.

Проверил карманы. Документов, разумеется, не нашлось. Лишь несколько жалких споранов, да запасной магазин к ПМу. Осмотрел тело на предмет особых примет. Никаких колец с печатью банды или другой херни, с помощью которой местные бандюги изворачиваются, обозначая свою клановую принадлежность.

Вышел на первый этаж и чуть со страха не помер. Долбанный Инвиз возник прямо из воздуха.

– А, если б я с пистолетом в руке был?

– Тогда бы я так не рисковал, – сказал он. А может и любую другую фразу. Я все равно слышал лишь странный, ни на что не похожий гул.

– Кстати о пистолетах, – я вернул ему ПСС и, заметив на поясе флягу, попросил живца. Сделав несколько глотков изрек:

– Дерьмо редкостное, ты бы хоть разбавлял чем-то кроме мочи.

Да знаю, шутка на троечку, но голова сейчас у меня не сказать, что генератор свежих мыслей. Тем не менее Инвиз рассмеялся.

– Пойду наверх. Осмотрюсь.

Он кивнул и пошел следом. Поднявшись по лестнице, я оглядел второй этаж. Никакой мебели. Вообще ничего. Только осколки светошумовых гранат, битое стекло, АКМ-74 и тело мертвого бандита в луже собственной крови вперемешку с испражнениями.

Инвиз хлопнул меня по плечу и указал на лестницу, ведущую на крышу.

– Если что зови, – сказал я в ответ. Боец кивнул и полез вверх.

Я подошел к телу. Глаза были открыты. Мне показалось, что в них застыли удивленье и обида. Жаль, что не ужас и невыносимая боль. Снова обшманал мертвеца. Нашел пачку сигарет, причем каждая вторая была забита совсем не табаком, а марихуаной. Этого добра нам не надо.

Один полный магазин перекочевал ко мне в карман. Пистолета у этого засранца не было. Зато имелась рация, жаль только что ее разнесло в хлам. Оранжевый шприц тоже не пережил короткий бой, а вот второй сильно разбавленный уцелел. Настолько сильно бодяжный, что еще немного и его содержимое можно будет считать гомеопатическим средством. Вкатить что ли, чтоб хоть немного полегчало?

Обкатав эту мысль, все же вколол. Особо эффекта не почувствовал и продолжил обыск. Колода карт и золотые наручные часы никуда привести не могли. Одним словом, опять никаких зацепок.

Я поднялся на крышу. Инвиз снова был невидимкой, но по примятому снегу понять, где он занял позицию, не составило труда. На крыше ничего интересного не нашлось. Кроме самого вида. Отсюда просматривалась вся территория на добрых сто метров почти в каждую из сторон.

Никто к нам подобраться не пытался. Оно и не удивительно. У местных нюх на такие вещи. Они все позабивались в норы, кто мог сбежал в Гадюшник. Весь завтрашний день не покажутся, пока тут будет СБГ шариться.

Спустился на первый этаж, уселся на ступеньки и снова закурил. Адреналин выветрился – пришла боль. Я особо не обращал на нее внимания. Приелась уже.

– Пшшшшшш… – зашипела рация.

Улыбка невольно наплыла на лицо, а апатия и отупение как-то разом схлынули, или это наконец начала действовать та ничтожная пародия на спек.

– Привет Колючка.

– Пшшшш... хсссссс...пш.