Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать

— Когда я договорился с инспектором, то пошел к Альберту и намекнул, что лучше ему признаться. Он так и сделал. Не знаю, насколько откровенно. Наверное, в основном он был честен, хотя, не сомневаюсь, постарался выставить себя в наилучшем свете. История довольно причудливая, но, готов поручиться, правдивая, ну или максимально близко к тому, так что особой разницы нет. У Альберта болела мать, и они страшно бедствовали. Он служил в фирме с хорошими крепкими связями, им приносили различные ценные вещи для переделки и починки. Он начал с того, что извлекал там и сям по камушку и заменял камнями похуже — не пластмассовыми, а настоящими, но полегче и пониже качеством. Затем он продавал камень, который стащил, и прикарманивал разницу между ним и подделкой. Альберт уверяет, что так происходит сплошь и рядом, — вот почему он знал все ходы и выходы. Потом мать умерла, и он попал сюда. Альберт поклялся, что даже не думал о мошенничестве. Он собирался прилежно работать и добиться уважения, поскольку надеялся, что за честный труд ему заплатят больше, чем за темные делишки. К сожалению, всплыли факты из прошлого — появился некий приятель по имени Иззи. Альберт сказал, что Иззи его шантажировал. Честно говоря, этой истории я не верю. Полагаю, Иззи просто предложил провернуть сделку с бриллиантами тети Клары, а Альберт клюнул. Камни тогда высоко ценились на рынке, рвачи изрядно нервничали, когда задумывались о послевоенных налогах на капитал, и вкладывали средства в бриллианты. Камни тети Клары недавно были оценены, поэтому оценивать их вторично, даже ради завещания, в ближайшее время вряд ли стали бы. Альберт договорился с Иззи и стал ждать подходящей возможности. Он получил ее, когда в прошлом году дядя Джеймс заболел и лежал в постели. Альберту велели принести украшения из сейфа. Проще некуда. Он все сфотографировал, тщательно измерил, Иззи прислал поддельные камни, и Альберт заменил ими настоящие. Он очень гордится своими профессиональными навыками — я едва помешал ему прочитать мне лекцию по этому предмету.

Мисс Сильвер кашлянула.

— Впервые мое внимание привлек к бриллиантам миссис Парадайн тот факт, что хотя мистер Пирсон и располагал информацией практически по любому вопросу и с необычайным рвением делился тем, что знал, он, казалось, не имел никакого желания говорить ни о чем, связанном с его прежней профессией.

— Очень тонко подмечено, — вставила Лидия.

Мисс Сильвер покачала головой, скромно и с легким упреком:

— Нет, нет. Видите ли, алиби мистера Пирсона, разумеется, было очень подозрительным обстоятельством, но у молодого человека, столь решительно настроенного преуспеть в жизни, оно и впрямь могло получить невинное истолкование. То, что он сказал мистеру Рэю, — по большей части правда. Привлекательным мистера Пирсона не назовешь, в доме его не любили, и родные без сожаления предположили бы, что именно он навлек на себя неудовольствие мистера Парадайна. Собственно, вот в чем суть: если у секретаря был повод для убийства мистера Парадайна, алиби его компрометировало и даже наводило на определенные мысли, если бы удалось доказать, что оно ложное. Раздумывая о возможном мотиве, я, разумеется, вспомнила о бриллиантах и попросила, чтобы при открытии сейфа присутствовал эксперт.

— Очень, очень умно с вашей стороны, — вновь констатировала Лидия. — Мы думали, Марка в любую минуту арестуют. Это было все равно что стоять на краю глубокой пропасти и ждать, когда упадешь. Я никогда не переживала ничего ужаснее. А вы нас спасли.

Марк вновь положил ей руку на плечо.

Мисс Сильвер лучезарно улыбнулась:

— Похвала приятна, даже когда она преувеличена. Вряд ли мистеру Марку Парадайну и впрямь грозила серьезная опасность. Он был невиновен, в чем я не сомневалась с самого начала. Он пришел в ужас и скорбел по дяде, вины или раскаяния я в нем не заметила. Но попав в ваш дом, в первый же вечер я поняла: мистер Пирсон нервничал и отклонял любые попытки поговорить о ювелирном искусстве, а мисс Парадайн испытывала сильнейшую неприязнь к мистеру Рэю и собственнические чувства по отношению к миссис Рэй. Я всегда улавливаю чужие эмоции, и в моей работе это бывает полезно. Сильные чувства подобного толка указывают на мотив убийства гораздо вернее, чем конкретные улики. Я задумалась о мисс Парадайн — и одновременно о мистере Пирсоне. Мистер Джеймс Парадайн, отказавшись назвать имя человека, которого он обвинил, открыл путь любому, кто был хоть в чем-то виноват. Вскоре выяснив, что именно мисс Парадайн взяла чертежи, я по-прежнему думала, что, возможно, убийство совершила не она, а мистер Пирсон. Чем больше я размышляла о его алиби, тем более сомнительным оно казалось. После разговора с Полли мне уже с трудом верилось в невиновность секретаря, а когда мистер Джонс объявил, что камни подменены, это стало просто невозможно.

До сих пор Элиот Рэй молчал. Наконец он произнес:

— И все-таки он тут ни при чем. Или нет?

Марк вздрогнул. Лидия охнула.

Мисс Сильвер внимательно посмотрела на Элиота.

— Интересное замечание, мистер Рэй. Могу я спросить, чем оно вызвано?