Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать

День выдался чудесный, старую миссис Мередит вывезли погулять в инвалидном кресле-каталке. Пейкер толкала каталку, мисс Крейн сонно семенила с правой стороны. Целое мероприятие — спустить кресло с лестницы, для этого из подвала вызывали Белла, и они втроем осторожно спускали кресло вниз, ступенька за ступенькой, а старая миссис Мередит, закутанная в шали, лишь мрачно кивала и не произносила ни слова.

Они отправились по магазинам. Мисс Крейн уверяла Агнесс Лемминг, что миссис Мередит это страшно нравится. Она снова начинает чувствовать вкус к жизни…

Агнесс спустилась на улицу уже второй раз за день поменять библиотечную книгу для матери. Миссис Лемминг не понравилась первая, где приводились рекомендации, как можно купить больше продуктов, если выходить в магазины и лавки пораньше.

— Но может, мама, ты сама поменяешь книжку, когда пойдешь играть в бридж. Это тебе по пути.

Лишь невыносимая усталость могла подвигнуть Агнесс на подобное предложение. Она знала, что толку не будет — никогда не было, — но иногда, когда доходишь до ручки, попытаться все же стоит. Миссис Лемминг возмущенно приподняла тонкую бровь, изогнув ее дугой.

— По пути? Но, Агнесс, дорогая, с каких это пор библиотека оказалась по пути к Кларксам? Ты что, и впрямь такая дурочка или притворяешься? Смотри, аккуратнее, иначе люди подумают, что ты совсем не в себе.

Возвращаясь из города, Агнесс почувствовала, что она действительно немного не в себе. Ноги передвигались лишь потому, что она заставляла их передвигаться, а голова была странно легкой и пустой, точно воздушный шарик, казалось, вот-вот улетит и оставит тело. И все вокруг тоже словно уплывало куда-то. Только ее усталые больные ноги продолжали передвигаться по твердому покрытию, дорога поднималась в гору. И тут вдруг чья-то рука подхватила ее под локоть, и голос прошептал прямо в ухо:

— Мисс Лемминг… вы больны.

Она очнулась и увидела, что к ней обращается мистер Дрейк из квартиры напротив Уиллардов. В голосе его звучала озабоченность.

— Вы больны.

— Нет-нет, просто устала.

— Все равно. Я на машине. Позвольте вас подвезти.

Она выдавила милую застенчивую улыбку — больше ничего не удалось. А затем, очнувшись, увидела, что лежит на кушетке у себя в гостиной и мистер Дрейк кипятит воду в чайнике на газовой горелке. Это было так странно, что она заморгала, пытаясь заставить исчезнуть это видение — мистера Дрейка с чайником. Но ничего не получилось. Он обернулся, увидел, что глаза у нее открыты, кивнул и одобрительно заметил:

— Вот и умница, девочка, вот и молодец! А теперь выпьем чашку горячего сладкого чая.

И она поняла, что больше всего на свете ей этого и хотелось. До чего же хорош был чай! Она допила до дна, и мистер Дрейк подлил в чашку еще. Мало того, достал пакет с булочками, чашку для себя и уселся.

— Любите булочки? Лично я — очень люблю. Почти как довоенные, с изюмом и лимонными корочками. Нес их домой устроить пиршество в одиночестве, но в компании гораздо веселее.

Мисс Лемминг съела две булочки и выпила еще две чашки чая. Не слишком полноценный ленч, но она сказала, что не голодна и больше не хочет. Допивая последнюю чашку, она вдруг услышала, как мистер Дрейк произнес с упреком:

— Белл говорит, вы отсутствовали все утро. Что заставило вас выходить в город снова? Вам не мешало бы отдохнуть.

Она так привыкла быть во всем виноватой, что произнесла извиняющимся тоном:

— Нужно было поменять книгу.

— А почему нельзя было сделать это с утра?

— Я поменяла. Но маме не понравилась та, что я принесла.

Треугольные брови мистера Дрейка резко поползли вверх, почти коснувшись ежика густых с проседью темных волос. Выглядел он в этот момент устрашающе, был похож на Мефистофеля. И заметил с резкостью, обычно присущей людям застенчивым, которые вдруг сорвались и готовы перейти все границы:

— Ваша мать — чертовски эгоистичная старуха.

Мисс Лемминг не сводила с него испуганных глаз. Сердце болезненно билось. Чашка задрожала в руке. За всю жизнь ей никто еще не говорил таких ужасных вещей. И потом он выругался, по-настоящему. Надо найти слова, чтоб урезонить его. Она пыталась, но не нашла. Что-то внутри ее подсказало: «А ведь это правда».

Он взял у нее чашку и поставил на стол.

— Это ведь правда, вы согласны? Кому лучше знать, как не вам? Она вас убивает. А когда я вижу, как кого-то убивают, просто не могу смотреть и молчать. Почему вы миритесь с этим? Почему бы не пойти и не поискать себе работу? Вариантов масса.

Мисс Лемминг перестала дрожать и ответила со всей искренностью и простотой:

— Я пыталась месяца два назад. Только никому не говорите, ладно? Потому что все говорят, что я слабая, а если мама узнает, она ужасно обидится. Она… она не понимает, что я уже не такая сильная, как была… Так что ничего не получится, мистер Дрейк… уйти от нее я никак не могу.

Треугольные брови заняли свое обычное место. Мистер Дрейк заметно расслабился.