Вместе или врозь? Судьба евреев в России. Заметки на полях дилогии А. И. Солженицына

ДЛВ-2002: «Но ещё прежде того, прежде вот этой строчки, найдутся читатели, бывшие в лагерях и не бывшие, кто с живостью оспорит, что я высказал тут правду. Они скажут, что многие евреи были на общих работах. Они отрекутся, что были такие лагеря, где евреи составляли большинство среди придурков. Тем более отвергнут они, что будто бы нации в лагерях помогали друг другу избирательно и, значит, за счёт остальных. А кто вообще не считают себя какими-то отдельными евреями, а ощущают такими же во всём русскими. Если же где получался перевес евреев на ключевых лагерных постах, то совсем не преднамеренно, выбор шёл по личным признакам, по таланту, по деловым свойствам. Кто ж виноват русским, что у них нет деловых свойств?.. Будут и такие, кто горячо утвердит прямо противоположное: что никому в лагере не жилось так тяжело, как евреям, да это и на Западе так понято: в советских лагерях тяжче всего страдали евреи. Среди писем по „Ивану Денисовичу“ было у меня и такое, от анонимного еврея: „Вы встречались с евреями, томившимися вместе с вами безвинно, были, очевидно, не раз свидетелями их мучений и гонений. Они терпели двойной гнёт: заключение и вражду со стороны заключённых. Расскажите об этих людях!“

И если я захотел бы обобщить, что евреям в лагерях жилось особенно тяжело, — мне это будет разрешено, и я не буду осыпан упрёками за несправедливое национальное обобщение. Но в лагерях, где я сидел, было иначе: евреям, насколько обобщать можно, жилось легче, чем остальным» (т. II, стр. 330).

Как видим, и у этих однояйцовых близнецов совпадающий генетический код, только причесаны чуть по-разному. Даже письмо от анонимного еврея, полученное А. И. Солженицыным в числе откликов на «Ивана Денисовича», оказалось в точности известно его двойнику!

4.

Вероятно, я утомил читателя этими избыточными парами выписок, но, думаю, в данном случае перебор надежнее недобора. Приведу еще несколько совпадающих пар — теперь уже касающихся характеристики взглядов, поступков, высказываний, деятельности отдельных лиц.

О Борисе Пастернаке читаем:

ШЕД-1968: «Пастернак в „Докторе Живаго“, хотя и относя действие книги ко времени революции, но не устраняясь же от жизненного опыта двух последующих десятилетий, пишет: „быть евреем?.. это безоружный вызов, ничего не приносящий, кроме горя“, „эта стыдливая, приносящая одни бедствия самоотверженная обособленность“. И еще: „их (евреев) слабость и неспособность отражать удары“. Как не окоснеть от недоумения над этими строчками? Ведь перед нашими глазами была одна и та же страна, в те же десятилетия — но мы увидели совершенно противоположное! „Неспособность отражать удары“? А — наносить? Да еще какие!» (стр. 33).

ДЛВ-2002: «И тут — в наш переклик вступает Б. Пастернак. В „Докторе Живаго“, правда уже после Второй Мировой войны и грянувшей еврейской Катастрофы, со всем горчайшим грузом ее, со всем изменившимся мировоззрением, — но ведь в романе же держа в виду именно годы нашей революции, — он пишет об „Этой стыдливой, приносящей одни бедствия, самоотверженной обособленности“. И еще: „их [евреев] слабость и неспособность отражать удары“.