Вместе или врозь? Судьба евреев в России. Заметки на полях дилогии А. И. Солженицына

ДЛВ-2002: Я замечал, что именно евреи чаще других настаивают: не обращать внимание на национальность! при чем „национальность“? какие могут быть „национальные черты“, „национальный характер“?

И я готов шапкой хлопнуть оземь: „Согласен! Давайте! С этой поры…“

Но надо же видеть, куда бредет наш злополучный век. Едва ли не больше всего различают люди в людях — почему-то именно нацию. И, руку на сердце: настороженней всех, ревнивее и затаеннее всех — отличают и пристально отслеживают — именно евреи. Свою нацию.

… Выходит, с теми чеховскими персонажами на несостоявшейся ранневесенней тяге остается и нам только вздохнуть: „Рано!“» (стр. 462–463).

С чего бы это евреям (и именно им!) настаивать на том, чтобы никак не обозначать национальность, а в тайне отслеживать своих? Наверное, не для хороших дел заводится эта двойная бухгалтерия! Тут-то и вытаскивают их за ушко да на солнышко авторы обоих текстов:

ШЕД-1968: «Особенно в притеснениях русской деревни и в гонениях на православную церковь было разительным, обидным и несмываемым участие каждого иноплеменника. А сколько было именно их! И в том числе евреев. В пренебрежении оказался завет русской пословицы:

Не гони бога в лес, коли в избу влез» (стр. 32).

ДЛВ-2002: «И именно в гонениях на православную церковь (затем и на деревню), — как ни позорно участие в них крестьянских сыновей, — было разительным, обидным и несмываемым участие каждого иноплеменника. Прямо против завета русской пословицы: Не гони Бога в лес, коли в избу влез» (т. II, стр. 276).

Но разве гонения ограничивались только православием и крестьянством? Нет, конечно.

ШЕД-1968: «В конце двадцатых годов прошла полоса инженерных процессов — избивали и убивали всю старую инженерию, а она была подавляюще русская по составу.

Громили и другие устои русской науки…» (стр. 33).

 ДЛВ-2002: «С конца Двадцатых на Тридцатые прошла полоса судебных процессов и над инженерами: избивали и убивали всю старую инженерию — а она была по своему составу подавляюще русская. Да еще прослойка немцев.

Также громили в те годы устои и кадры русской науки во многих областях…» (т. II, стр. 274).

Вот и верь после этого древним философам, что дважды нельзя войти в одну и ту же реку. Очень даже можно! Не то что через час или на следующий день, а даже через 34 года!

3.

Прежде чем продолжать параллельные выписки, я должен извиниться перед А. И. Солженицыным и читателями. В главе «В тюремных бушлатах» я приводил следующую выписку:

«Если бы я там [в ГУЛАГе] не был — не написать бы мне этой главы… Национальность — едва ли не главный признак, по которому зэки отбираются в спасительный корпус придурков. Всякий лагерник, достаточно повидавший лагерей, подтвердит, что национальные соотношения среди придурков далеко не соответствовали национальным соотношениям в лагерном населении. Именно прибалтийцев в придурках почти совсем не найдешь, сколько бы ни было их в лагере (а их было много); русские были, конечно, всегда, но по пропорции несомненно меньше, чем их в лагере (а нередко — лишь по отбору из партийных ортодоксов); зато отметно сгущены евреи, грузины, армяне; с повышенной плотностью устраиваются и азербайджанцы, и отчасти кавказские горцы» (т. II, стр. 330).