Вместе (ЛП)

– Добрый вечер, ребята, – поздоровалась Мэллори, когда оба мужчины ослабили свои руки, чтобы она могла шагнуть вперед и поприветствовать нас поцелуями в щеки. Я был первым, а затем она перешла к Эйсу, которого еще и обняла. – Несомненно, такую толпу сегодня привлекли только вы.

– Ага. Сегодня приличная явка, – сказал Эйс, возвращая ей теплое объятие.

– А чего вы ожидали? – она рассмеялась, отойдя назад и переводя взгляд с одного на другого. – Вы сейчас Голливудская пара. Талантливые, сексуальные, не побоюсь сказать, геи. Вы либеральная фантазия каждого, полностью облаченная в Gucci. Не говоря уже, о ваших щенячьих взглядах в сторону друг друга. Естественно, пресса будет ходить толпами за вами.

Когда Эйс и Мэллори продолжили разговор, я сделал еще один глоток своего напитка и позволил своему взгляду сместиться за ее плечо, где Ланс теперь стоял около Алехандро. Их темные головы близко склонились друг к другу, пока менеджер говорил что–то на ухо актеру, а затем Алехандро перехватил мой пристальный взгляд и сверкнул ослепительной улыбкой в мою сторону. Затем он коснулся ладонью локтя Ланса, и когда менеджер оглянулся на меня, Алехандро заговорил первым.

– Прости, Дилан. Я постоянно забываю, насколько для тебя все ново в этом бизнесе, потому что ты идеально вписываешься в этот мир. Позволь вас познакомить. Это – Ланс Уинфилд – наш с Мэллори…менеджер.

В уголках глаз Алехандро собрались веселые морщинки от его описания менеджера, и горловой смешок Ланса вынудил меня посмотреть в его сторону. Он протянул свою руку для рукопожатия, и когда я принял ее, он сказал:

– Менеджер – вежливый способ сказать, что я в большей степени выполняю все, что они от меня хотят.

Когда его пальцы сомкнулись на моих, я стрельнул взглядом в Алехандро, чей взгляд в свою очередь был зафиксирован на мне, будто ожидал мою реакцию.

Блять. Ох, блять. Я знал, что был прав. Здесь намного больше, чем просто отношения между менеджером и клиентом. Чего я не мог понять, так как Мэллори вписывалась во все это? Ей было безразлично? Она знала? Или она была «бородой», как было у Эйса?

И как будто Алехандро видел, как крутятся шестеренки в моей голове, уголок его губ дрогнул, и я не мог решить был ли его грозный вид связан с его звездным статусом или из–за напряженности, которая по моим ощущениям исходила от него. Этот испанский бог был во всех смыслах властным.

Я прочистил горло, и Ланс отпустил мою руку.

– Очень в стиле Голливуда, – пошутил я, сжимая крепче бокал своими пальцами. Ланс оглянулся на Эйса, который смеялся над чем–то, что только что сказала Мэллори, а затем обратно на меня. Он облизал свои губы и кивнул.

– Да. Уверен, ты определенно понимаешь, каково это.

Господи, подумал я, когда сильнее заколотился мой пульс, и я проглотил комок, который в данный момент застрял в моем горле. Он имел ввиду ту ночь, когда Эйс говорил мне, что делать, прямо перед тем, как раздеть на глазах полного клуба незнакомцев? Но до того, как Ланс смог сказать что–то еще, Эйс вернулся ко мне, его ладонь снова легла на мою поясницу, а Мэллори вернулась к своим спутникам, положив ладони на их грудь.

– Ты замечательно сыграл с Диланом, так ведь мальчики?

Алехандро поднял руку, чтобы провести пальцами вдоль ее челюсти, а затем поднял свои глаза на меня, и от дикого блеска в них пальцы Эйса сильнее впились в мою талию.

– Конечно, Мэл. Я только что представил Ланса.

Я наблюдал, как она повернулась лицом к их «менеджеру», и нежный взгляд, который осветил глаза Ланса, когда он посмотрел на нее, подтвердил для меня все. Эти трое были больше, чем просто менеджер и клиенты, и когда над головами прозвучало объявление, что фильм начнется через пятнадцать минут, Мэллори оглянулась на нас через плечо и сказала:

– Что ж, нам лучше пойти и занять свои места. Похоже, всегда для организаторов подобных мероприятий кажется невозможным найти три места рядом. Неровное количество и все такое. Но я начинаю злиться, если не могу оказаться между своими мужчинами. Или, по крайней мере, где–то поблизости.

Когда она дерзко подмигнула, моя челюсть почти соприкоснулась с полом от намека, и если молчаливая реакция Эйса рядом со мной была хоть каким–то признаком, то он тоже потерял дар речи.

– Не задерживайтесь, мальчики, – сказал Алехандро, когда они начали уходить. – В конце концов, ты звезда, Эйс. И было бы невежливо, если вас не окажется на месте.

Я заметил, как Эйс поднял руку в механическом прощальном жесте, и когда они пропали из поля зрения, я повернулся к нему и сказал:

– Клянусь, каждый раз, как мы сталкиваемся с ними, у меня остаются миллионы вопросов.

Эйс поднес бокал к своим губам и опрокинул в себя выпивку.

– Я…эмм…Она сказала именно то, что мне послышалось?

Я ухмыльнулся Эйсу, который все еще смотрел туда, где в холле исчезла троица. Для меня было всегда удивительным, как кто–то, подобный Эйсу, большая кинозвезда, которая, кажется, видела и слышала все, приходит в такой шок от подобных вещей.