Вместе с Россией (Вместе с Россией - 2)

Разговор перед обедом весьма оживлен. Манус постепенно втягивается в него, высказываясь на свою любимую тему - о банковском деле. К его удивлению, разные биржевые анекдоты, которые он рассказывает великому князю, заинтересовывают все общество, в том числе и дам. Вот сила биржи - и здесь собрались люди, которые знают цену деньгам, хотят и умеют их наживать.

Приезжает высокий блондин, похожий на англичанина - великий князь Андрей Владимирович. Он здесь тоже как дома. Он любезно здоровается со всеми и уходит к себе наверх переодеться к обеду.

Чуть запоздав, входит известный в биржевых кругах и, следовательно, Манусу представитель в России французской оружейной фирмы Шнайдера, толстенький, с красным апоплексическим лицом, словно насосавшийся крови комар, Рагузо-Сущевский. Манус всегда завидовал этому польскому пану, который благодаря умелой дружбе с Кшесинской и великим князем Сергеем Михайловичем озолотил за счет российского артиллерийского ведомства не только Шнайдера, но и себя. Судя по тому, как бросилась прекрасная Матильда навстречу этому раскормленному и самоуверенному господину, не забывал он и ее.

Рагузу сопровождает дама, по-видимому, как думает Игнатий Порфирьевич, его жена, вся увешанная бриллиантами, искрящимися в электрическом свете сильных ламп. Манус с трудом узнал в этой светской женщине худенькую балерину, которой он несколько раз любовался из партера Мариинки. Она напомнила Манусу еще об одном источнике, питавшем его зависть к Рагузе, поляк был счастливым обладателем кресла в первом ряду партера Мариинского театра, в первом его абонементе - балетном. Места в первом ряду, как ложи бенуара и бельэтажа в этом абонементе, переходили по наследству и только по мужской линии. Действовал даже неписаный закон, по которому можно было перекупить кресло во втором или в третьем абонементе, но никогда - в первом, ни за какие тысячи рублей.

Если бы нашелся невежда, кто продал бы свое место в первом ряду партера, это был бы скандал на всю столицу! И только сам директор императорских театров мог распределить кресло, случайно освободившееся в связи с прекращением дворянского или высокочиновного рода в мужском колене. При этом он, как правило, запрашивал мнение о претенденте у своеобразного "дуайена* первого ряда" - дряхлого старика-сановника, дольше всех протиравшего бархат своего кресла.

______________

* На дипломатическом языке - старейшина корпуса.

Игнатий Порфирьевич знал, что, несмотря на все свои миллионы, ему никогда не видать собственного кресла в первом ряду первого абонемента, а Рагуза его имел.

Гостей пригласили к столу.

Впереди, почти не касаясь руки великого князя Сергея, словно парила в воздухе Матильда. Воздушное тюлевое платье ее жемчужно-голубого цвета дополняют сапфировые серьги и брошь, за которые, как гласила молва, его величество государь император заплатил в свое время Фаберже сто девяносто тысяч.

Во второй паре - жеманная и капризная Мэри, супруга Рагузо-Сущевского, рядом с великим князем Андреем.

По русскому барскому обычаю долго отдают дань закускам, накрытым в маленькой столовой, отделенной широкой дверью с витражом от зала, где накрыт и украшен цветами главный стол.

...В большом и грохочущем мире идет война. Миллионы грязных, завшивевших солдат подпирают в этот час спиной холодную глину окопов, младшие офицеры считают убитых и выбывших по ранению за минувший день. Где-то воет вьюга, заметая свежие трупы, или хлещет дождь, превращая траншеи в сточные канавы, не оставляя сухого места в землянках.

А здесь, в уютных стенах элегантного особняка, в тепле и аромате парижских духов, красивые породистые женщины и румяные, налитые сытостью мужчины, стоя вокруг обильного стола и поднимая в серебряных чарочках запрещенный во время войны - но не для них - алкоголь, перебрасываются любезными фразами, обращают к дамам витиеватые и пока приличные комплименты.

После закусок доходит очередь и до обеда. Учитывая военное время, блюд подается совсем немного.

Уха из стерляди на шампанском и к ней пирожки - рассыпчатые, с вязигою, слоеные с фаршем из налимьей печенки и с икрой. Фазан со свежими грецкими орехами и пюре из каштанов (любимое князя Сергея), артишоки и сладкий соус "кумберлэн" (любимый князя Андрея). На десерт - весьма изысканный "примэр" для сего времени года - свежая земляника из оранжерей, присутствующего дяди царя...

Тостов за обедом не произносят - пьют каждый сколько хочет и что хочет, но соблюдают все-таки очередность, предлагаемую метром: к ухе херес, мадеру и портвейн белый, к фазану - вино вайнштейн или малагу, к артишокам токайское или шато д'икем. Погреба Матильды полны самыми изысканными марками вин, да и погреба великих князей всегда к ее услугам, но она редко прибегает к их помощи...