Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Русская промышленность совершенно не поспевала за стремительным развитием авиационной техники во время войны. Западные союзники поставляли в Россию значительное количество самолетов, но в стране ощущалась общая нехватка опытных механиков для их сборки и поддержания в боеготовом состоянии. Командование воздушными силами противника на Восточном театре никогда не испытывало особых трудностей, вплоть до знаменитого «наступления Керенского» в 1917 г., когда на помощь русским пилотам пришли французы и англичане.

С точки зрения транспорта русская армия также находилась далеко позади своих союзников. К началу войны в стране имелось всего 679 принадлежавших государству автомобилей: 259 пассажирских, 418 грузовых и две машины скорой помощи. Количество находившейся в частных руках автомобильной техники, пригодной к использованию в военных целях и которая была реквизированной в первые 13 месяцев войны, составляло еще 475 машин. Там, где кончались железнодорожные пути, армия становилась зависимой главным образом от гужевого транспорта, для обеспечения эффективной работы которого требовалось большое количество людей и лошадей, которых, в свою очередь, требовалось кормить, что еще больше усложняло проблему. Колонны конных повозок блокировали дороги; их медлительность и громоздкость значительно снижали мобильность войск.

Репортер, написавший в ноябре 1909 г. статью в газете Danzer’s Armee Zeitung, сравнил русскую армию тех дней с тяжелым, игравшим перекачанными мускулами призовым борцом, которому из-за массивного корпуса недоставало активности и скорости реакции и который, следовательно, должен будет обязательно оказаться во власти более легкого, но более гибкого и умного противника.

Такое сравнение оказалось необыкновенно удачным, но та неэффективность и отсутствие мобильности армии были вызваны скорее нехваткой современного вооружения, а также свойственными для этого народа чертами национального характера, нежели просто некомпетентным руководством и недостаточной подготовкой личного состава.

В период с 1905 по 1914 г. русский Генеральный штаб был занят, если можно обобщить это, насаждением в армии наступательного духа. В этом духе были составлены все наставления и приказы, подготовленные командующими 12 военных округов. При этом поощрялась личная инициатива, по крайней мере на бумаге. Вмешательство старших командиров в распоряжения, отданные подчиненными, строго запрещалось. Во время маневров командиров всех степеней обязали занимать позиции и оставаться там, где они должны были находиться во время реальных боев.

Взаимодействие войск улучшилось после того, как с 1910 г. во время тактических учений управление дивизионной артиллерией перешло в руки начальника дивизии. Позднее стала традиционной практика на время учений передавать инженерные подразделения во временное подчинение командирам различных подразделений дивизии. Такой порядок пришел на смену старой практике, когда инженерные войска проходили тренировки отдельно, в водонепроницаемых отсеках. И все же после проведения этих реформ прошло слишком мало времени, в частности на то, чтобы превратить артиллерию и пехоту дивизии в единый, неразрывный организм. Всего за несколько недель до начала войны репортеры военных изданий пытались доказать, что нововведения приносят один лишь вред, и по этому поводу в прессе развернулась оживленная дискуссия.

При обучении пехоты основное внимание уделялось тому, чтобы научить солдат (и закрепить навыки) действиям в разреженном боевом порядке с максимально возможным использованием естественных укрытий. Боевые уставы пехоты 1909 г. явились значительным шагом вперед, по сравнению с тем, что говорилось в уставах 1899 г. Возросли качественные характеристики используемых в армии боеприпасов.

Кавалерия в целом развивалась менее стремительно. Здесь все еще предпочитали действовать в спешенных порядках, мало внимания уделялось вопросам сочетания огня и маневра. Слабо была налажена разведка. Но качество солдат и конного состава было отменным.

Исходя из увиденного на маневрах, трудно судить о качестве подготовки войск артиллерии. Орудия предпочитали размещать на закрытых позициях, мобильность артиллерии была явно недостаточной.