Вместе. Синдром Керчепина (СИ)

Тэпп был безжалостным куратором. После долгих часов тренировок и вирта так сильно ненавидела его, что ругалась и проклинала, едва сдерживалась, чтобы не убить. А он лишь смеялся. И никогда не был доволен моим уровнем. Сволочь. Потом оттаивала от какой-нибудь мелочи: поцелуя, теплой ласки, крошечного подарка, уступки, помощи с модулями или намеренного проигрыша в квесте.

Он был требовательным куратором, но самым лучшим для меня, безусловно. И сделал все, чтобы мы сегодня вместе покинули застенки «Пикса три», как и обещал. Два года экстернатуры вне этой тюрьмы, без сомнения, будут великолепны.

Мы жили в одной комнате, опять-таки нарушая правила уны (хотя и тут в них нашлась лазейка), и не входили ни в одну группу, не принадлежали ни к одному потоку. Парадокс, которого «Пикса три» до этого не знала.

Возможно, поэтому о нас стали ходить страшные легенды среди студентов. А возможно, какие-то слухи о нас и распавшейся группе М-135 просочились наружу. Какие-то подозрения. Подсознательное понимание, как мы связаны на самом деле. На нас косились, шарахались, едва завидев, как мы идем по корпусу, неизменно держась за руки, сидим в столовой, уставившись в один планшет, делим блюдо в одной тарелке, синхронно что-то делаем. Меня это и раздражало, и забавляло, Иоданир сохранял равнодушие, замешанное на презрении, и советовал привыкать…

Почувствовала, что он близко, возвращается. Судя по эмоциям, все прошло удачно. Повернулась, когда он вышел из подъемника в холл. Подхватив наши сумки, повесив их на плечо, приблизился, наклонился и с жаром поцеловал.

— Поздравляю, — тепло усмехнулся. — Мы теперь официально отрезанный ломоть.

Я радостно рассмеялась, обняв его за шею.

Код выхода позволили ввести мне. Пальцы подрагивали от нетерпения.

И вот мы вдвоем на крыльце, вдыхаем терпкий, пыльный с металлическим привкусом воздух, щуримся от яркого солнца.

Свободны.

С привычно сплетенными руками, мы спустились, зашагали по дорожке.

— Куда направимся? — Я вертела головой по сторонам, наслаждаясь самим фактом того, что больше не в ненавистной коробке здания и не вернусь сюда ни завтра, ни послезавтра.

Нир не называл точку назначения, как ни пытала. По всей видимости, окончательно она не была определена. Пока. Нам дали время. Что-то вроде длительной увольнительной.

— Готов выслушать твои предложения, — он хитро и довольно прищурился, поглядев на меня.

— Я никогда не была на море… — произнесла задумчиво.

Тэпп нарочито поморщился. Он догадывался, что выберу именно это.

— Хреново. Ты назвала единственное место, где придется делить тебя с твоим даром, — поддел.

— Я тебя всегда делю с твоим. Переживешь.

— Переживу.

Переглянувшись, мы вместе рассмеялись.

Повсюду звенел и пьянил азартом зенит весны, душно влажный, грозовой. В воздухе железистым привкусом свернувшейся крови разливался запах близкой войны.

КОНЕЦ