Вместе

Ветеран пошевелил губами, но звуки не вышли наружу. Эрд прилег невдалеке от него, и лунный свет упал на его молодое лицо. Оно было белым, как первый снег. Мука не отражалась на нем, но была скорбь. Тихая скорбь юноши, многое не познавшего в этом мире перед гибелью и потому только интуитивно понимающего, что он потерял, потеряв жизнь.

«Зачем они мне все являются? И Берг, и молодой? Может еще кто придет? Или это я к ним уже пришел?»

Вилась веревочка, не вышла бы коса

Вот уже и внутренняя ткань нашей невеселой повести начинает с треском рваться, испытывая колоссальное напряжение, вызванное неведомыми силами. Хотя, извините, нет, этот треск — это треск грома приближающейся грозы.

Любил погреться мотылек, да, видно, чересчур

Раскат грома, словно слившийся воедино залп тысячи орудий, разорвал глухую тишину открытого моря.

«Поздно. Уже совсем поздно», — почему-то подумал Ветеран. Молнии, словно гигантские огненные столбы, на доли секунд подпирали небосвод.

«Сова… Где Сова?!» — вдруг спохватился он.

Тяжелейшее испытание ожидало воина. Как будто предчувствуя это, взгляд его, казалось, целую вечность плелся в сторону места, на котором обычно сидела Сова. Яркая вспышка очередной плазменной стрелы осветила палубу. Время остановилось. Молния не погасла. Гром грохотал, не переставая.

Сова взглянула на Ветерана в последний раз своими бездонными глазами, взмахнула крыльями и исчезла для него навсегда, растворившись в воздухе. На палубе, точно там, где только что была Сова, лежало бездыханное тело. Его тело.

«Поздно! Совсем поздно!» — неслось внутри сущности Ветерана.

Текущие события, тут же переходящие в воспоминания, напоминали изощренный калейдоскоп.

Дух его медленно поднимался ввысь и слушал, как внизу мало-помалу затихает гроза.

Ему еще до конца не верилось, что все уже позади. Печально оглядываясь по сторонам, прощаясь с материальным миром, он испытывал невыносимую тоску — тоску расставания с Землей, Океаном, Солнцем, грозой, разбитым кораблем, Совой и людьми. А когда самый последний раскат грома грозно грянул завершающим аккордом, ему стало ужасно больно и обидно за то, что такие простые и понятные для человека мысли о мире и единстве пришли к нему так поздно. Слишком поздно.

«Океан состоит из несметного количества капель, пустыня — из несчетного числа песчинок. Что такое капля или песчинка?

Ничто! А океан?! А пустыня?! В единении сила и смысл. Чел — это не миф. Чел — это цель, может даже и не достижимая, но цель. Война столь же абсурдна, как собака, кусающая сама себя, как лев, поедающий собственное мясо». Однако, поздно делать выводы, когда точка уже поставлена.

Последние отголоски грома стихли, молнии погасли, и мир погрузился в абсолютную темноту.

Лишь горе учит нас сполна

О гибели Ветерана его жена и сын узнали сразу же после битвы. Вдова, облачившись в траур, иссушенная горем, выплакав все слезы, целыми днями сидела на берегу и смотрела на море пустыми глазами.

Сын, починив шлюп, в котором нашли тело отца, собрался в далекие края. Мать не стала отговаривать его.

Настал день выхода в море. Сын за месяц после гибели Ветерана, сильно изменился, возмужал, из глаз ушла юношеская веселость, кадык и подбородок заострились, губы сжались. Многое он понял за последнее время и сейчас он шел в море не тупо мстить за отца, а говорить с викингами, с другими людьми, со всеми, кто повстречается на пути. Многое он хотел им сказать.

Забудь раздор, взгляни на мир совместно

Ветер судьбы надувал паруса, весла воли прибавляли скорости, шкоты нервов напряглись и штурвал ума направил судно по нужному курсу в бурлящем море человеческого века. Яркое солнце, чуть прикрытое облаками, своими доброжелательными лучами благословляло корабль в его непростое путешествие. Славься человек! Бойся, холодный Космос! Век единого человечества не за горами!

Скоро, совсем скоро мы будем ВМЕСТЕ!

Однако загадочное мироздание никогда не смирится с наличием внутри себя существ, способных оценивать и противостоять.

Только преодолев раздор, объединив усилия абсолютно всех людей, возможно победить Космос, переделать его под человеческое представление о способе и форме существования. Когда сгниет последний пограничный столб, когда алеут и непалец, негр и китаец, все люди будут говорить на одном языке — языке разума, когда руководить человечеством будут не алчные капиталисты, самолюбивые политики и агрессивные военные, а лучшие из лучших, достойнейшие из достойнейших, мудрейшие из мудрейших, только тогда падет к ногам людей Вселенная, и откроется все, и закончится детство человечества, и вступит оно в зрелость свою, поняв ошибки свои и преодолев заблуждения.

Не увидит этого уже Ветеран, как и миллиарды других, потерявших свою сущность и так ничего не понявших. Но воздвигнут им памятник люди будущего в сердцах своих. И лучшей памятью об ушедших, лучшей наградой им будет братство озаренных и объединенных.