Вместо рая

— Все, надеюсь, понимают, что такое глобальное видение, стоившее нескольких тысячам прорицателей жизни, заслуживает внимания? И это видение касается наших планов, Летающего Города и Земли в целом. В грубой форме оно призывает нас отказаться от того, что мы собираемся сделать. Если в двух словах, то перемены там, наверху, грозят смертью всего живого вообще.

— Значит, все напрасно?! — воскликнул Серин. Ингар дернул его за рукав, призывая молчать.

— Это и предстоит решить, — продолжил ангел. — Либо мы сдаемся, и, возможно, спасаем Землю, но бросаем Летающий Город. Либо все-таки пытаемся что-то изменить, при этом не скатываясь на те события, что предшествуют разрушению Города. Поскольку именно все находящиеся здесь — ключевые фигуры в предстоящих событиях, ваше решение и будет окончательным.

— Ты, конечно, за продолжение? — спросил Ромон.

— Я воздержусь. В данной ситуации я не имею права голоса, — ответил Эл. — Решайте вы, что мы будем делать. Я приму любое решение, каким бы оно ни было.

— Так просто примешь? — ожил Легор. — Наплюешь на все свои жертвы и старания?!

— Во избежание больших жертв, — кивнул ангел.

Этот Доминга был мне не знаком. Какой-то странный, обреченный. Поверженный, можно даже сказать. Что он видел? Конец света? Так ли сильно это его изменило? Но как бы то ни было, свет и вдохновение в глазах Доминги погасли, если не ушли насовсем. Он отказывался бороться, и это было для всех нас в диковинку. Доминга никогда не сдавался, и тут вдруг так подло спасовал?! Да какого…?!

— Ты, значит, в кусты, а мы решай, да?! — взвился я, и только позже осознал свой раздраженный голос. — Ну и решим! Черт тебя, Доминга, ты трус! Я отказываюсь от любых действий, буду жить тут, пропади оно все пропадом! Во избежание больших жертв, и пусть прежние будут напрасны, — передразнил я ангела.

— Лион решил, — невозмутимо ответил ангел. — Один голос против.

— Доминга, как ты можешь? — пробормотала Силона. — Ты бросишь нас, да? Ну хорошо, хорошо… я буду сражаться. Мне будет трудно без тебя, но постараюсь, я вспомню все, чему ты научил меня. Я не сдамся, я не боюсь.

— Один голос за, — так же равнодушно отрапортовал Эл.

— Я против жертв… — начал Ромон. — Мы отвечаем еще и за людей, и за демонов. Какое право мы имеем решать за них, жить им или нет? Их жизнь не должна зависеть от наших разборок. Нет, я против.

— Я даже не знаю, что сказать, — пробормотала Мила, когда взгляд Элергоста уперся в нее, он ждал слова от нее. — Не нравиться мне ни то, ни другое. Легко тебе говорить, "не имею права", Эл. Как будто мы имеем… кто это право нам дал? Сдается мне, ты и так все решил, и непонятно, зачем нас спрашиваешь… но если тебе угодно, то… нет.

— Мне не безразличны люди и демоны, — грозно сдвинул брови Серин. — Мне не безразлична и наша судьба. Если откажемся, они будут гибнуть так же. Серый Холод никуда не денется, он тоже не зависит от нашего решения. Да.

— Мне не понятно все, что здесь происходит, — подал голос Смиллион. — Но я знаю, что Серин говорит правду. И я поверю ему, не оглядываясь на того, кто привел его сюда, кто раскрыл нам глаза. Я говорю да.

Я затаил дыхание, и все уставились на Легора. Ангел развалился в проклятом кресле, но ему было все равно. Позже мы узнали бы, что кресло он расколдовал, спалив заклинание чистой силой. Доминга в гробовом молчании присел на стол наставника.

— Слезь со стола! — страшным голосом крикнул Легор, даже не смотря на своего ученика. — Только попробуй еще раз туда залезть… Что смотрите на меня, чай не в зоопарке. Ну, в лоб кому-то дать?! Пошли вы на хрен, я умываю руки… отказываюсь от всех этих детских игр. В конце концов, я ничего не теряю, это вы тут изображаете муки совести. А виноват вот он! — он ткнул пальцем в Домингу.

Эл даже не вздрогнул, выдержал этот злой взгляд, не переменившись в лице ни на йоту. Да что с ним твориться такое-то?! Я не выдержал, соскочил с места и заехал ангелу по лицу. Его голова мотнулась в сторону, Эл отступил на шаг и покачнулся, но выпрямился, ни сказав ничего. Озверев от его безразличного взгляда, я ударил его другой рукой, вкладывая в удар всю злость и раздражение, что кипели во мне.

— Ты идиот!

Эл отлетел к стенке, бессильно сполз по ней. С тупой обреченностью поднял голову, не разжимая разбитых губ, снова поднялся на ноги.

— Какого черта ты тогда встаешь! — следующий удар пришелся в живот. В меня словно злобный дух вселился. Силона вскрикнула и кинулась к нам, но Серин и Ингар её удержали силой. Остальные никак не прореагировали. — Вот и падай, раз принимаешь любое решение! — еще удар, на этот раз в солнечное сплетение. Ангел задохнулся, согнулся пополам и сплюнул кровью на пол. Я и не подумал остановиться! Я бы его убил за это позорное бездействие.

После какого-то по счету удара он не поднялся. Просто не смог. Лежал у моих ног, не в силах пошевелиться и все еще смотрел на меня. Тупая улыбка блуждала по разбитым губам, а я не мог понять, зачем он это все делает… ну зачем?! Почему не защитился? Почему?!