Вместо смерти (СИ)

- Вы расслабьтесь, - сказала женщина. – Я понимаю ваше состояние, и ваша реакция на мое появление мне импонирует.

Василий Павлович, пытался что-то сказать, но не смог. Слава богу, подошел официант, поднял кружку, вытер стол, и с мужским интересом посмотрев на женщину, удалился.

- Закажите мне пива, - сказала женщина. – И креветок вот таких, - показала пальчиками длину. - И перестаньте меня бояться. Я – не Катя. Я совсем другая женщина. Совсем.

Василий Павлович заказал пива и больших креветок. Они стали рассматривать друг друга. Да, это была не Катя, хотя малюсенькое родимое пятно у нее было там же, где у Кати – на левой щеке, над краем губы.

- Меня зовут Вера, - сказала, углядев, что он рассматривает ее родимое пятно.

- Вера… - повторил заворожено.

- А как мне вас называть?

- Да как хотите…

- А как вас Катя называла?

Василий Павлович задумался и ответил:

- По имени она не называла…

- А как?

- Милый, любимый… И я так же. И потому я никогда не назову вас Катей.

- Прекрасно, - засмеялась женщина. – Буду звать вас Васей. Мне нравится это имя.

- Вы знаете, - помолчав, сказал Василий Павлович, - я так любил вашу сестру, что…

- Что не сможете больше никого полюбить? - посмотрела с иронией.

- Вы так похожи…

- Мы так с сестрой похожи, что вы сможете что-то ментальное придумать насчет перевоплощения Кати в меня?

Василий Павлович смутился.

- Не надо так со мной, - сказал он. - Я понимаю, вы ревнуете. Но вы ведь прекрасно представляете, что для меня есть ваше появление. Теперь я смогу жить.

- Потому я и приехала. Давайте, выпьем пива и съедим этих креветок, пока они не остыли?

Они стали пить и есть. Она кокетничала, он был галантен. Когда пришла пора принять таблетку, Василий Павлович отпросился «поправить галстук». Закончив с приемом лекарства, решил помочиться, вошел в кабинку, увидел на полочке два одинаковых рулона туалетной бумаги, и тут же его мозг поразила молния.

- Они с Катей монозиготные близнецы! Значит и Вера больна той же самой болезнью и скоро умрет!

Василий Петрович бессильно опустился на стульчак, зарыдал. Когда слезы кончились, он смирился. Воля его была подавлена, лицо кривила улыбка: - Как здорово они все придумали! Мне уже плевать на собственную жизнь, на собственную болезнь, я думаю лишь о чужих жизнях и болезнях. Я думаю о Кате и Вере, я думаю, зачем я убил Камаля, Ибрагима, Касима, Малика, Мансура. Которых обманула какая-то сволочь, дала им денег, машины, дома, задарма без всякого калыма привела белокожую невесту-француженку или англичанку. Они вмиг чудесным образом получили то, что в прежней жизни им и не светило. И это чудо укрепило их веру, веру в то, что, погибнув в джихаде, они получат на небесах несоизмеримо больше.

Нет, надо думать меньше, а то сойду с ума, да и Вере мое состояние вряд ли придется по душе…

14.

Выйдя из туалета, Петров не сразу пошел в зал, встал за портьерой. Вера сидела, искала что-то в сумочке. Найдя нужное – прозрачную пластиковую баночку – вынула из нее красную продолговатую таблетку, оглянувшись, проглотила, запила минеральной водой. Василий Павлович, смирившись с увиденным, пошел к ней, сел напротив, стал смотреть в глаза.

- Вы догадались… - сказала женщина, мягко улыбаясь.

- Да, - покивал он. – Вы ведь монозиготные близнецы?

- Забудьте об этом. Я не умру, - коснулась ладошкой его руки.

- Вы хотите сказать, что не умрете на моем веку?

- Какой вы глупый! Говорите лучше о пустом. Веселитесь! А потом поедем ко мне пить кофе со сливками.

Минут через десять где-то недалеко взорвалась мина. По улице побежали люди. Одни к месту взрыва, другие прочь. Василий Павлович и Вера бежали друг к другу со скоростью ветра. К концу ужина они уже были единым существом, они чувствовали себя любящими супругами и верными друзьями.

Вера оказалась той еще штучкой. Она ни в какую не хотела быть Катей, быть памятью о ней, и Василию Павловичу пришлось здорово потрудиться, чтобы заслужить первый любовный поцелуй. После этого памятного события он напрочь забыл о своих пустынных обязанностях, и его наниматели забыли о нем, забыли, потому что были рады, что на свете появилось еще одно нежданное счастье пусть такое же короткое, как коротка жизнь пустынного цветка…

15.

Время текло незаметно, часы были неотличимы от недель. Каждую свободную минуту они проводили друг с другом, ходили, взявшись за руки, ночами тела их ни на минуту не отлеплялись друг от друга. Они были счастливы и научились забывать, что было на «работе». Однажды ночью, уже под утро, они проснулись одновременно. Он был весь каменный, она беззвучно плакала.

- Что случилось? – спросил он, силясь что-то страшное в себе изжить.