Вместо торшера будет

– Эту? – засомневалась реклама. – Может ещё посмотришь? У нас их пруд пруди, – стала юлить мамзель, но Сеня, что называется, закусил удила:

– Эту хочу! Понятно? Эту! А будешь козни строить, вообще откажусь!

– Не делай мне нервы, Сеня! Твоё желание – закон! Так что не переживай! Какое имя выберешь?

– Зинаида!

– Почему Зинаида?

– Бабушку так звали. Саму её не помню, только имя.

– Принято! – торжественно провозгласила мамзель. – Срок доставки – двадцать четыре часа!

Глава 2

Сеня волновался! Да-да! Волновался, и ничего удивительного в этом не было. Шутка сказать – жена! Искусственная правда, но что с того? Она искусственная, а он-то нет! У жениха от волнения подрагивали руки, он суетился, туда-сюда переставляя кресло-трансформер, в котором раньше спала мама, волей-неволей относясь к будущей спутнице как к живому человеку. Удобно ли будет? Да и это не главное. Главное, что его беспокоило, так это он сам. Понравится ли ей? Глупость? Да просто сумасшествие какое-то! Встал перед зеркалом и, впервые в жизни посмотрел на себя со стороны. Никакого восторга от увиденного, надо признаться, не испытал. Неряшливо одетый, небритый, со всклоченными волосами, сутулый и субтильный, несмотря на все мамины «Сядь прямо» и «Не горбись!». Бр-р-р! Ни дать, ни взять – сморчок из чулана. Попытался пригладить давно не чёсанные, а от того торчащие в разные стороны, волосы, но они не слушались. Что делать? Завтра придёт, а он такой, мягко говоря, непрезентабельный скунс, а может и того хуже! Ну, что делать? Пришлось принять кардинальные меры -сначала душ, затем всунул башку в автомат, который в одно мгновение побрил и подстриг, заказал новую одежду и обувь, переоделся, но увидеть себя в обновлённом, так сказать, виде не решился. Боялся увидеть что-то похуже того, что было, поэтому мыкался, не понимая, что железяке абсолютно наплевать, как кто выглядит. Это у нас, у людей, принято встречать по одёжке, а провожать по уму. Он и поступал как человек, неосознанно наделяя теми же качествами и свою будущую неодушевлённую жену. Так и маялся несчастный, пока сон не сморил.

Каким образом доставят заказ, Сеня не знал. Мог бы спросить у живой рекламы, но как-то не подумал. Чтобы скоротать время, уселся с раннего утра за свои привычные лайки и репосты, но работал невнимательно. Многое приходилось исправлять и переделывать. Мысль всё время перескакивала на Зинаиду, сколько ни пытался засунуть её куда подальше, и это было довольно странно, потому что об отношениях мужчины и женщины Сеня не знал ничего. Мамаша свято хранила девственность отпрыска, не только ограждая его мозг от пагубных знаний, но и преднамеренно наполняя рацион ингредиентами, постоянно и неуклонно убивающими даже малейшие попытки тестостерона хоть каким-то образом обжиться в теле сына. Два года, прожитые в одиночестве, ничего не изменили в этом плане. О коварных планах родительницы Сеня не ведал, поэтому питался так же, как и раньше, и нервотрёпка, возникшая по поводу первой встречи с Зинаидой, с точки зрения чистой физиологии, не поддавалась никакому логическому объяснению. Волновался и всё тут!

Ожидание выматывало, и Семён начал опасаться допустить в работе какую-нибудь серьёзную ошибку, чего никогда не случалось за всю многолетнюю службу. Злился до слёз, но ничего с собой поделать не мог. Наконец, решился, плюнул, и оставил в покое компьютер. Тут же замурлыкал видеофон. Сеня ответил. Экран осветился, и появилась та, которую с таким нетерпением ждал. Увидел и замер. Она, теперь уже безраздельно его Зинаида, улыбалась, и Сеня мгновенно растаял. Именно эта улыбка вчера очаровала неискушённого жениха, и повлияла на выбор.

– Это я! – услышал Сеня нежнейший бархатный голосок.

Опомнившись, посмотрел на входную дверь, и та мгновенно открылась. Сеня замер, будто прикипел к креслу, вцепился побелевшими пальцами в подлокотники, и ждал, непонятно чего. Зинаида между тем, всё также лучезарно улыбаясь, зашла в комнату и остановилась напротив. Подождала секунду-другую и опять пропела:

– Это я! Твоя Гюльчатай!

– Я Зину заказывал! – возмутился Семён, подумав, что произошла какая-то ошибка, и прислали не ту.

– Гюльчатай – идиома из древнего кинофильма «Белое солнце пустыни». Означает любимую жену, – пояснила Зинаида.

– Да ты чё? – радостно воскликнул Сеня. Очень не хотелось ему расставаться именно с этой Зиной. Уж больно хороша оказалась наяву. Лучше даже, чем на картинке. – Ну, тогда совсем другое дело. Тогда, конечно, Гюльчатай! – милостиво согласился жених и успокоился.