Вместо волшебницы (СИ)

Он очень уверенный в себе тип — папино состояние придаёт ему эту уверенность, состояние и должность — но сейчас он растерян. Скоро он придётся в себя… очень скоро, но пока я наслаждаюсь смятением на его лице.

— Иди ко мне, — я протягиваю вперёд руки.

Сейчас он решит что я не в курсе. Решит что не получила его сообщение. Пусть страдает. Хотя бы чуть-чуть. Пусть страдает от мысли, что ему сейчас придётся всё мне сказать в глаза, а не трусливо в смс.

Он делает шаг вниз.

— Я писал тебе…

— Самолёт упал дорогой и я ничего не получила. Ты же рад тому, что я осталась жива?

— Да, — лепечет он.

— И ты тоже тосковал по мне и сейчас изо всех сил сдерживаешься чтобы не раздавить меня в своих объятиях?

Ну пусть скажет «нет». Я хочу это увидеть.

— Марго…

— Да?

— Кое-что произошло…

— Кое-что? Упали акции? Или мировые цены на нефть? Я так огорчена. Или у Крис влагалище теснее чем моё?

Он вздрагивает.

— Значит ты знаешь?! — О твоём предательстве? Конечно! Мне принесли твоё сообщение на огромном флаге прямо в самолёт. И этим же флагом я потом всю дорогу вытирала свои слёзы и сопли… пока самолёт не разбился.

— Прости…

— Простить? За что? За то, что ты проявил свою гадскую сущность сейчас, а не через десять лет когда у нас с тобой была бы куча детишек? Да я благодарю за такое. Иди расцелую. А еще — могу пожалеть тебя. Ты ведь не долго теперь проживёшь, — я разворачиваюсь и иду в ту сторону где у нас…, то есть у него располагается кухня.

Хочу кофе. Кофе и коньяка. Во мне есть коньяк. Улькин. Но, видимо, мой стресс требует еще.

Жмакаю кофемашину и лезу в бар.

— Почему я недолго проживу?

Он стоит на пороге.

— От скуки, милый. Крис скучна — ты не знал об этом? Скоро узнаешь. Когда вся прелесть новой пиписки для тебя померкнет — ты это поймёшь.

Кофе будет через пару мину — слишком долго. Наливаю коньяк в крохотную рюмку и опрокидываю в себя. Я так редко обычно пью, что в связи с экстренными событиями в своей жизни вполне могу позволить себе немного почудить.

— Я отвез заявление, — его голос звучит холодно. Вот и опомнился, очень быстро — я угадала.

— На развод? — уточняю на всякий случай.

— Да.

Некоторые вопросы лучше выяснить сразу.

— Что мне нужно тебе вернуть? Нижнее бельё — оно великолепно и не слишком бу — Крис будет почти впору…. если она, конечно, сбросит пяток лишних кг. Ну платья само собой путь все забирает — они ей всегда нравились больше чем мне. Что еще?

— Ничего не нужно, — сухо говорит он.

— А, то есть и яхту, соседний дом на пару тысяч квадратов, и феррари на котором примчалась — я могу оставить себе?

— Не кривляйся! — Да я не кривляюсь, Тим. Это была штука, но не для твоего мозга. Пожалуй я зря качу бочку на Крис — вы вполне подходите друг другу. Будете сидеть вечерами друг напротив друга и букать.

— Букать? — он хмурится. — что это значит?

— Ты «бу», потом она «бу», — терпеливо поясняю я. — ну как два дурачка. Теперь понял?

— Тебе нужен особенный мужчина, — говорит он.

— Да. Я тоже так думаю.

Как он мог мне нравится? Ну как?

Это называется «предавшее тело» — был отличный секс, который я по дурости приняла за любовь.

— Ну хоть деньги которые у меня на карте мне можно оставить?

— Да, конечно, — отвечает рассеяно. Интересно — о чём он думает сейчас.

Вот и кофе.

Наливаю в чашку и сразу добавляю конька — сегодня спасти меня может только он.

— Как быть с «Академией», Тим?

Это самый важный для меня вопрос. И я знаю на него ответ.

— Никак, — он пожимает плечами.

— Никак?

— Строительство там еще не началось. Есть только проект. Я просто продам остров… и всё.

Вот и всё.

Самое ужасное в этом — это то, что одно очень важное дело я теперь не смогу закончить.

— Я хотела сделать там детский дом.

Счастливый детский дом. Я хотела сделать почти невозможное — ведь все знают что детский дом не может быть счастливым.

— Увы, — он пожимает плечами.

— Так нельзя, Тим!

Он подходит, забирает у меня из рук бутылочку с коньяком, достаёт рюмку, наливает до краёв и опрокидывает в себя.

Потом забирается на барный стул. Я сажусь на соседний.

Я готова говорить с ним бесконечно. Как с террористами взявшими заложников. Просто я обещала — есть реальные дети которым я обещала. И пусть я наивная дура — я не могу просто взять и забыть об этом обещании. И не могу забыть их глаз.

Быстрые шаги по лестнице…я даже догадываюсь чьи.

— Ой.

«Ой» — как полная дура говорит Крис.

— Привет, подруга, — я машу ей ручкой, забираю у Тимура из рук коньяк и делаю глоток из горлышка.

Она стоит одеревенев.

Не ожидала.

— Знаю, — киваю головой, — я умерла и не должна сидеть здесь со своим мужем, которого ты у меня украла… ну прости! Простишь?!

Она краснеет.

Чёрт, Крис оказывается умеет краснеть. Прикольно. Может не всё потеряно? Может её еще не гореть вечно в аду после смерти?

— Я рада что ты жива, Марго, — говорит она.

Ого.

Она собирается зайти ко мне со спины и провернуть поглубже нож который туда засунула?

— Когда… когда сообщили о твоей смерти…. Я плакала.

— Просто плакала или рыдала? — уточняю я.

— И я не верила… я надеялась…