Вначале была ненависть…

– Дженкинс? – его брови удивленно взлетели вверх. – Она еще в состоянии водить машину после всего, что случилось?

– Почему бы и нет? – вопросом ответила Амелия.

– Женщины и вождение… Тем более после такого потрясения, не смеши меня, – лорд Гриффит снова повернулся к изгороди. – Глупо, конечно, что профессор Оуэн умер именно такой смертью. Но тем не менее произошедшее отодвигает твой приезд на второй план.

– Глупо? – не сдержавшись, Амелия повысила голос. – Глупо? Отец, ведь он все-таки был твоим другом, как ты можешь так говорить?

– Я бы не назвал его другом, скорее, знакомым, – так же холодно заметил тот. – Если у него не хватило ума избежать этого, это его проблемы. Меня это не должно беспокоить.

– О чем ты говоришь? – удивленно Амелия смотрела на отца. – Чего он не мог избежать? Смерти?

– Разве твоя подруга тебе не рассказала? – лорд повернулся к дочери. – Поговаривают, что профессор Оуэн, принимая пациентов у себя в кабинете, тайно испытывал на них экспериментальные препараты. Так вышло, что один из «подопытных кроликов» его и убил, – лорд Гриффит безразлично пожал плечами.

– Но все равно, отец, как ты можешь так говорить? Твое презрение к обществу просто бьет через край. Жаль, что люди этого не видят, ведь на публике ты само благородство, пожимаешь всем руки и строишь из себя этакого покровителя…

– Хамишь… Ничего другого я от тебя и не ожидал, – грубо прервал ее отец. – Не успела приехать, как сразу напала на меня со своими упреками. Знала бы ты, какими счастливыми были последние два года, что ты провела в Австралии. Чем дальше ты от меня, тем лучше для моей нервной системы. Лучше бы ты осталась там до следующего года. А еще лучше – лет этак на десять.

Не говоря ни слова, Амелия развернулась и пошла прочь. Слова отца расстроили ее, но не так глубоко, как ему хотелось бы. Она направилась к псарне, чтобы взять овчарок на прогулку.

Прогуливаясь вдоль утесов и наблюдая за резвившимися собаками, ей наконец удалось прогнать разочарование, вызванное встречей с отцом. Раньше, бывало, он ее доводил до такого состояния, что дочь представляла его на электрическом стуле или горящим в аду за свое отношение к ней. Потом, правда, она жалела о своих мыслях и корила себя за них. В этот раз она не желала ничего плохого отцу. Обидно, досадно, но не более.

Ее мысли вернулись к рассказу Клариссы. Почему подруга не сказала ей об опытах, которые Оуэн ставил на пациентах? Возможно, она сама еще не знала? И было ли это на самом деле? Неужели профессор оказался волком в овечьей шкуре?

* * *

Когда Амелия подходила к замку, ей навстречу вышел дворецкий Джеймс.

– Не самый приятный для вас собеседник, мисс, – сказал он, протягивая ей телефонную трубку.

Амелия поднесла трубку к уху и услышала до боли знакомый голос. Голос, который она когда-то любила, а после ненавидела.

– Амелия, дорогая, – донеслось из трубки, – узнаешь меня? Это Дилан. Я слышал, ты снова в Уэльсе.

Несколько секунд Амелия не знала, стоит ли вообще с ним разговаривать. Этот звонок застал ее врасплох.

– Привет, Дилан, – наконец произнесла она. – Ты меня удивил. Меньше всего я рассчитывала услышать тебя.

– Почему? Мы когда-то были довольно близки, а я не склонен забывать близких мне людей. Как только узнал, что ты вернулась, сразу решил позвонить. Я умею удивлять.

– Мне ли не знать, дорогой! Но откуда тебе известно о моем возвращении?

– Разве это важно? Я очень хочу увидеть тебя, если ты не против, – томно шептал в трубку Дилан.

– Как насчет сегодняшнего вечера?

– Мне подходит, – немного помедлив, ответил парень. – Значит, заберу тебя около семи.

– Отлично. Пока, – Амелия положила трубку.

Ее и в самом деле устраивал такой расклад. Многие говорят «с глаз долой – из сердца вон», но ей все же хотелось встретиться с Диланом еще раз, чтобы он увидел ее полное безразличие и понял, наконец, свое место в ее жизни. Такая маленькая месть ее бы полностью устроила.

В пять часов вечера вернулась леди Шарлотта. Он не знала, когда точно прилетает дочь, так как кроме Клариссы Амелия никому не писала о своих планах. Женщина не скрывала слез радости при виде дочери, которая за чашкой чая охотно поведала матери о своей жизни в Австралии и планах на будущее.

Около четверти восьмого на пороге появился Дилан. Однажды он вычитал в одном из мужских журналов, что настоящие мужчины никогда не приходят вовремя. С тех пор он всегда являлся с небольшим опозданием.

Амелия наказала Джеймсу задержать Дилана внизу в холле ровно на столько, на сколько он опоздал. Через пятнадцать минут девушка показалась на лестнице. Она прекрасно знала, какое впечатление произведет в своем коротком черном платье на такого страстного охотника до женщин, как Дилан. И она не ошиблась: парень буквально пожирал ее глазами. Он стоял внизу с букетом роз в руках и улыбался ей соблазнительной улыбкой. Девушке вспомнилось, как эта улыбка сводила ее с ума, заставляла прощать и забывать все его проступки. Но сейчас она лишь снисходительно и холодно улыбнулась.