Вначале были легенды

Холм был треугольный. Весь в садах и виноградниках, он возвышался на западной окраине небольшого поселка, в живописном ущелье реки Сулори, левого притока Риони, той самой Риони, что была широко известна в древности под именем реки Фасис.

С двух сторон холм ограждали глубокие овраги, и некогда эта естественная преграда, надо думать, сыграла немалую роль. Хотя, увы, отнюдь не все нападения смогли отбить местные жители. Не раз взметалось тут ввысь пламя, неверным отсветом отражаясь в водах Риони, слышались гортанные выкрики, предсмертный храп коней, тяжкие удары в крепостные ворота огромной, похожей на корабельную мачту балки тарана, снабженной массивным железным наконечником, которому обычно придавали форму бараньей головы.

Накапливались ли враги в ближних лощинах, окружали ли холм, отрезая его от тылов, шли ли напролом, надеясь на превосходящие силы, — кто может это сейчас точно сказать? Достоверно известно, что по меньшей мере дважды уже в I веке до нашей эры город был взят, разгромлен и разрушен.

Сначала в 49 году, во время нашествия на Колхиду боспорского царя Фарнака.

…Праздник в честь Диониса был в разгаре, когда враги начали свой разбойный набег. Солнце уже село, и темнота окутала землю. Ворота удалось захлопнуть, но не сумели уберечься защитники от зажигательных снарядов нападающих. А затем, сотворив пролом в стене, а кое-где и поверх нее, боспорцы проникли внутрь городища.

Бушевал пожар и шел бой: возле ворот, у святилища с мозаичным полом, рядом со ступенчатым алтарем. Калились и трескались сырцовые кирпичи, с грохотом падали обломки пережженной черепицы, вспыхивали, догорая, деревянные балки перекладин.

Здесь шло в ход все, что попадалось под руку: ножи, дротики и боевые топоры. Здесь рубились мечами и, поднимая на копьях людей, сбрасывали их в темь глубоких оврагов. На помощь ворвавшимся спешили все новые и новые толпы.

…К утру все было кончено.

Какое-то время — вероятно, года два, жизнь еще теплилась в городе. Часть зданий удалось восстановить. Центральную террасу, на которой стоял город, обнесли новой крепостной стеной.

Оборонительные стены не помогли. На Колхиду продолжали сыпаться несчастья. Вскоре после Фарнака предпринял свой разбойничий поход Митридат Пергамский.

…И снова неистовая злоба чужеземных пришельцев выплеснулась над холмом. Город опять оказался во власти надменных, не ведавших жалости врагов.

В конце концов жители вынуждены были его покинуть.

Никто не селился здесь — ни в римские времена, ни в эпоху Средневековья.

Без малого 300 лет назад откуда-то из северных пределов Грузии пришел в эти места род Авхвледиани. Он облюбовал для поселения треугольный, весь заросший кустарником и лесом холм, господствующий над Рионской долиной.

Авхвледиановис-гора, холм Авхвледианов — стали его именовать окрестные жители.

Поселившиеся на холме Авхвледиани пустили на фундаменты торчавшие тут и там обтесанные квадры — остатки давних построек. Использовали они и капители колонн — не пропадать же добру и не везти же камень из-за тридевяти земель.

И еще одно преимущество имел этот таинственный холм. В сильный дождь потоки воды нет-нет да и вымывали здесь блестки золота: бусины, бляшки, монеты, серьги, и их не в диковину было сыскать.

Иногда находили здесь и клады.

Так холм получил еще одно наименование. Его стали называть Золотым холмом.

В 1876 году грузинская, газета «Дроеба» в одной из своих статей с тревогой писала о том, что на холме Авхвледианов «жители тайком друг от друга продают древние предметы. Один из них продал золотую чашу, другой — золотое сито. Кто-то приобрел здесь золотые перстни, в том числе с альмандиновым камнем, на котором было вырезано изображение прекрасного женского лица… Много старого добра должно быть здесь. Кто знает, сколько ценных памятников истории найдено, но утеряно из-за невежества их обладателей, и кто может знать, что еще хранится в недрах этого удивительного холма».

…Это в том году Шлиман начал раскапывать микенские гробницы.

Холм над Вани начал приобретать известность. О том, что следовало бы здесь начать археологические исследования, говорилось в 1880 году на заседании подготовительного комитета V Всероссийского археологического съезда.

Девятью годами позже, в 1889 году, по поручению Московского археологического общества начал свои раскопки в этих местах директор Кутаисской гимназии Александр Стоянов. В газетах писали о том, что Стоянову удалось разыскать погребения древнегреческой эпохи.

Но первые действительно научные раскопки здесь начал будущий академик Академии наук Грузинской ССР Е. Такайшвили. Это было в 1896 году.

В одной из его статей сохранились сведения о каком-то богатом погребении, найденном еще в 70-х годах прошлого века: много золотых браслетов, перстней, серьги, монеты, диадема, золотые конские украшения, золотой жезл, медный котел, ряд других предметов.

Рассказ об этой находке Е. Такайшвили закончил грустно: никто не ведает, куда подевались сокровища.