(Вне)брачный контракт

Мама глянула на нее с удивлением, но промолчала.

– Ну что, по рюмашке? За знакомство? – оживился тут Гена, потирая руки.

Стас потянулся за компотом, но снес попутно соусницу и залез локтем в салат. Мама на это поморщилась. Марина же влепила сыну подзатыльник, гаркнула:

– Аккуратности тебя никто не учил? Или трубы как у отца уже горят, что ничего не видишь перед собой?

– Так я компот… – набычился Стас.

– Сегодня компот, а завтра… На тебе твой компот! – и она сама плеснула ему в стакан напиток, часть, конечно же, выплеснулось на скатерть.

– Я уберу, – было слышно, как Раиса подавила вздох.

Мамин же взгляд становился все напряженнее.

– Ну что, кто говорит первый тост? – Гена, несмотря ни на что, оставался на своей волне.

– Давайте обойдемся без тостов, – произнес Кирилл. – Просто мы рады, что мы все собрались за этим столом.

Я заметила, что Матвей, в отличие от Насти, которая крутила в руке бокал с вином, налил себе сок. То ли в знак протеста, то ли еще не потухли воспоминания о его ночных приключениях в Токио.

Ужин, вопреки моим надеждам, прошел как-то дергано, не спасали даже шутки Гоши.

Когда Раиса меняла тарелки перед чаепитием, мама увела меня на террасу и сразу задала вопрос:

– Я не понимаю, что эта хабалистая особа по имени Марина и ее семья делают в твоем доме? Надолго они у вас? Это как-то неприлично, тебе не кажется? Как ты это терпишь? И Кирилл тоже хорош… Привел в дом свою бывшую… Мне не нравится все это, дочь. Очень не нравится.

Я тяжело вздохнула:

– Ты не представляешь, как мне это не нравится…

И меня прорвало рассказать ей все, как на духу.

– Вот же хитровыделанные какие, а! – мама была возмущена до крайности. – Хуже паразитов! Ну ничего… – ее глаза загорелись решимостью. – Мы с отцом поможем вам избавиться от них!

– Мама, что ты придумала? – мне стало немного страшно. С учетом, что я слишком хорошо знала свою родительницу.

– Увидишь! Витя, иди сюда! – позвала она отца. – Есть важный разговор.

– Мама, может, не стоит?

– Стоит, Софья, стоит, – твердо заявила мама и поплыла к отцу.

Ох, что-то мне тревожно от этого…

– Дорогой зять, – обратилась мама к Кириллу, когда мы вернулись к столу, – не будешь ли ты против, если мы заночуем у вас с Виктором? Просто так давно деток не видели, соскучились… – и она одной рукой погладила меня, другой Матвея.

– А еще у нас подъезд в доме покрасили, – кашлянул папа. – Какой-то дешевой краской. Воняет – жуть. Аллочке от нее голова болит. А когда вся эта гадость высохнет, неизвестно.

– Да, да, – мама печально покачала головой. – Ужасно воняет… И болит… Голова.

Я смотрела на них во все глаза и не понимала, что они задумали. Кир тоже заметно опешил, но все же произнес:

– Конечно, мой дом – ваш дом.

– Вот и прекрасно, – проговорила мама елейным голоском и с вызовом посмотрела на помрачневшую Марину. – Спасибо, мы вам очень благодарны…

Но, как оказалось, это был лишь первый акт их спектакля. Второй наступил, когда пришла пора отправляться спать. Мы с Кириллом успели переговорить и незаметно перенести мои вещи в его спальню, чтобы родители не задавали лишних вопросов, мою же комнату собирались предложить им, но не тут-то было…

– Это восточная сторона? – воскликнула мама, заглянув туда. – Нет-нет, нам не подходит. Вите нужно, чтобы солнце не светило в глаза и не нагревало комнату, иначе он не выспится и у него поднимется давление, – при этом она многозначительно посмотрела на меня. – Ты ведь это помнишь, Соня?

– Ну да… Папа очень чувствителен к свету, – пробормотала я, хотя никогда ничего подобного за отцом не замечала. Он мог спать хоть под пулеметной очередью в окружении театральных софитов.

– Нам бы северную сторону… – мама покрутила головой. – Как насчет этой? – и она ткнула пальцем в комнату, которую занимала Марина с мужем.

– Но это наша комната! – возмутилась та.

– Кирилл? – мама с несчастным видом посмотрела на зятя. – Разве ничего нельзя придумать?

– Ну… Марина, почему бы вам не занять другую комнату? – быстро сориентировался Кир.

– Но она маленькая! Мы все там не поместимся! – Марина пошла красными пятнами.

– Двадцать квадратов для вас маленькая? – тон мамы изменился. – Да мы на такой площади в свое время четвертом жили, и ничего! Сомневаюсь, что и вы привыкли к хоромам! И, на мой взгляд, требовать что-то в гостях у чужих людей – моветон. Вы вообще должны быть благодарны за крышу над головой, которую вам дал мой зять! А еще уважать пожилых людей!

– Да что… Да вы… Да ты… – я впервые видела Марину, потерявшую дар речи. – Кирилл…

– Не кипятись, Маринусик, – Гена положил руку ей на плечо. – Алла Сергеевна права. Мы прекрасно поместимся и в этой комнате. Не нервничайте, Алла Сергеевна, мы сейчас быстро переедем, – заверил он торопливо. – Марина, Стас, шустро давайте…

– Подкаблучник, – Марина бросила на Кирилла презрительный взгляд и кинулась собирать вещи.

Зато мамины губы расплылись в торжествующей улыбке, а папа ей весело подмигнул.

– Что это было? – прошептала я.

– Начало великого переезда, – мама передернула плечами. – Не волнуйся, дочь, все идет по плану. Я же просила довериться мне…