Вне игры

Майрон обернулся к Одри Уилсон. Она была одета, как всегда, – в синюю куртку, черный джемпер и «вареные» джинсы. Репортерская униформа. Практически без макияжа, без маникюра. Единственное яркое пятно в костюме – пестрые кроссовки от Чака Тейлора. Внешность Одри была такой же блеклой. Все вроде на своих местах, но при этом ничего особенного. Мелкие черты лица. Черные прямые волосы с прической «под пажа».

– В твоем голосе звучат скептические нотки, или мне послышалось? – усмехнулся Майрон.

Одри пожала плечами:

– Надеюсь, ты не думаешь, что я на это купилась?

– Купилась на что?

– На твое внезапное желание, – журналистка сверилась со своими записями, – «вписать свое имя в славную историю профессионального баскетбола». – Она покачала головой. – Арнстайн иногда порет ужасную чушь, правда?

– Мне пора одеваться, Одри.

– Как насчет маленького интервью?

– Интервью? Ты хотела сказать – эксклюзива? Так вы, кажется, это называете.

Одри улыбнулась. Приятная улыбка. Простая и открытая.

– Ты увиливаешь, Майрон.

– Я? Нет.

– Тогда почему бы тебе – раз уж мы пользуемся журналистскими клише – не сделать «заявление для прессы»?

Майрон кивнул, встал в драматическую позу и прижал руки к груди:

– Победитель никогда не трусит. Трус никогда не побеждает.

– Ломбарди?

– Феликс Унгер. Это было в «Странной паре», помнишь? Там еще появился Говард Коселл в качестве приглашенной звезды.

Майрон развернулся и направился к раздевалке. Уилсон последовала за ним. Она была хорошей спортивной журналисткой, вероятно, лучшей во всей Америке. Писала о «Драконах» в крупнейшей газете на восточном побережье. Вела собственную радиопрограмму, причем в прайм-тайм и с огромным рейтингом. У нее было свое воскресное ток-шоу – «Поговорим о спорте». И однако, как многие женщины в мужских профессиях, Уилсон всегда чувствовала себя неуверенно и с трудом держалась на плаву, несмотря на свои успехи.

– Как Джессика? – спросила Одри.

– Хорошо.

– Господи, я ее сто лет не видела, – певучим тоном протянула журналистка. – Надо бы позвонить ей. Встретиться, побеседовать по душам.

– Ну-ну, – отозвался Майрон. – Ты из нее ничего не вытянешь.

– Я просто хочу облегчить тебе задачу, Майрон. Происходит что-то странное. Ты же знаешь, я непременно все выясню. Лучше скажи сам.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Сначала Грег Даунинг покидает команду при загадочных обстоятельствах…

– Что загадочного в вывихнутой лодыжке?

– …а потом ты, его давний соперник, занимаешь место Грега после огромного перерыва лет эдак в одиннадцать. Тебе это не кажется странным?

Замечательно, подумал Майрон. Не успел он приступить к работе, как его уже в чем-то заподозрили. Майрон Болитар, великий тайный агент. Они приблизились к раздевалке.

– Мне надо идти, Одри. Поговорим позже.

– Ловлю тебя на слове! – Она улыбнулась, сочувственно и чуть насмешливо. – Удачи тебе, Майрон. Покажи им класс.

Он кивнул, глубоко вздохнул и толкнул дверь раздевалки.

Шоу началось.

Глава 6

Когда он вошел в комнату, никто с ним не поздоровался. Каждый продолжал заниматься своим делом. Словно ничего не произошло. Ни молчания, ни мертвой тишины, как в старых вестернах, когда шериф, распахнув скрипучую дверь, неожиданно вваливается в салун. Наверное, он что-нибудь сделал не так. Или не заскрипел дверью. Или ввалился недостаточно эффектно.

Игроки рассыпались по раздевалке, как вещи, в беспорядке разбросанные по комнате. Трое полудремали, развалившись на скамьях в незатянутой экипировке. Двое сидели на полу, задрав в воздух ноги, которые растирали ассистенты. Еще двое упражнялись с мячом. Четверо, уже полностью готовые, возились у своих шкафчиков. Большинство жевало резинку. Почти все слушали «уокманы», вставив в уши крохотные наушники, гремевшие так, что могли заглушить напольные колонки средней мощности.

Майрон без труда нашел свое место. На всех шкафчиках висели бронзовые таблички с выгравированными фамилиями игроков. У Майрона таблички не было. Вместо этого на дверце красовалась белая клейкая лента вроде тех, какими обматывают лодыжки. Сверху черным маркером нацарапано: «М. Болитар». Не слишком вдохновляет.

Он огляделся, надеясь переброситься с кем-нибудь парой слов, но все наглухо отделились друг от друга «уокманами». Идеальный способ уединиться. Майрон заметил в углу Терри Коллинза, скандально знаменитую звезду «Драконов». В последнее время пресса выбрала его на роль плохого парня, сокрушающего устои старого доброго спорта, что бы это ни значило. Физические данные Терри были безупречны. Шесть футов десять дюймов роста, сплошная гора мускулов и жил. На гладком черепе сиял люминесцентный свет. Большинство считало его чернокожим, хотя это трудно было разглядеть за татуировками, покрывавшими почти каждый сантиметр кожи. Плюс пирсинг – для Коллинза он явно был не просто увлечением, а стилем жизни. В общем, кошмарный вариант мистера Клина.

Майрон поймал взгляд Терри, улыбнулся и кивнул. Тот злобно выкатил глаза и отвернулся. Считай, познакомились.