Вне игры

– Я плохо тебя понимаю, Майрон. Сначала ты говоришь, что у моего клиента крупные проблемы. Уверяешь, будто пытаешься ему помочь. А теперь выдумываешь какие-то обвинения в видеосъемке. Что это значит?

– Я действительно хочу помочь Грегу.

– Самое лучшее, что ты можешь для него сделать, – сообщить мне все, что тебе известно. Я его адвокат, Майрон. Все мои усилия направлены на то, чтобы защищать Грега, а не «Драконов» или Бокса. Ты заявил, что у него серьезные проблемы. Расскажи мне.

Майрон покачал головой:

– Сначала объясни про съемку.

– Нет.

Обычное дело. Переговоры зашли в тупик. Каждый надеется урвать свой кусок, сохранив при этом добродушный вид. Оба используют выжидательную тактику. Кто расколется первым? Майрон прикинул шансы. Во время переговоров главное – не упускать из виду, чего хочешь ты и чего хочет твой партнер. Допустим. Что ему нужно от Фелдера? Информация о пятидесяти тысячах долларов и видеопленке, может, кое-что еще. Что надо от него Фелдеру? Немного. Упомянув о серьезных проблемах, Майрон задел его любопытство. Очевидно, Мартин уже знает, о чем идет речь, но желает выяснить, что известно Болитару. Вывод: Майрону информация нужна больше. Он должен сделать первый шаг. И хватит церемониться.

– Боюсь, я не единственный, кого интересуют эти вопросы, – заметил он.

– Ты о чем?

– К тебе могут обратиться люди из убойного отдела.

Зрачки Фелдера расширились.

– Что?

– Есть один детектив, которому осталось вот столько, – Майрон почти свел вместе большой и указательный пальцы, – чтобы объявить Грега в национальный розыск.

– Детектив по расследованию убийств?

– Да.

– Но кого убили?

Майрон покачал головой:

– Сначала пленка.

Фелдер не любил, когда его брали на испуг. Он скрестил руки на груди, постучал ногой по полу и посмотрел в потолок. Мартин тянул время, взвешивая все плюсы и минусы, все «за» и «против». Майрон решил, что еще немного – и он начнет чертить графики.

– Ты никогда не работал адвокатом, Майрон?

Болитар покачал головой:

– Я поступил в адвокатуру. Не более того.

– Тебе повезло. – Фелдер вздохнул и устало махнул рукой. – Знаешь, почему люди придумывают все эти анекдоты про жуликов-адвокатов? Потому что они действительно жулики. Это не их вина. Дело в системе. Система требует мошенничества, лжи и прочих гадостей. Допустим, ты играешь в детской сборной. И вот детишкам сообщают, что никаких арбитров нет – они должны судить себя сами. Как ты считаешь, создаст ли это благоприятную среду для неэтичного поведения? По-моему, создаст. А теперь представь, что нашим крошкам говорят: вы должны победить любой ценой. Ваша единственная цель – выиграть, ради этого вы можете забыть про такие мелочи, как честная игра и спортивное товарищество. Именно так выглядит наша юридическая система, Майрон. Мы обманываем людей, прикрываясь идеалами добра и справедливости.

– Неудачное сравнение.

– Почему?

– Ты сказал про отсутствие арбитров. Но адвокаты имеют дело с судьями.

– Не обязательно. Большая часть дел улаживается еще до суда. Ты сам это знаешь. Во всяком случае, моя главная мысль верна. Система заставляет адвокатов жульничать и лгать ради интересов своих клиентов. Это цель, оправдывающая любые средства. Так работает наше правосудие.

– Потрясающая речь, – одобрил Майрон. – Но какое это имеет отношение к видеопленке?

– Самое прямое. Адвокат Эмили Даунинг солгала. Она исказила правду, причем в самой скверной, некрасивой форме.

– Ты имеешь в виду дело об опекунстве?

– Да.

– Что она сделала?

Мартин улыбнулся:

– Я дам тебе подсказку. Сегодня эта уловка используется в каждом третьем судебном процессе об опеке над детьми в Соединенных Штатах. Она стала почти стандартной практикой, чем-то столь же традиционным, как осыпание рисом новобрачных, хотя из-за нее ломается немало жизней.

– Обвинение в жестком обращении с детьми?

Фелдер красноречиво промолчал.

– Мы были обязаны как-то ответить на эту грязную и отвратительную ложь, – продолжил он. – Уравнять шансы. Я этим не горжусь. Гордиться тут нечем. Но и стыдиться тоже нечего. Нельзя драться честно, если у противника на руках кастеты. Приходится как-то выживать.

– И что вы сделали?

– Мы сняли Эмили Даунинг в деликатной ситуации.

– Что значит деликатной?

Мартин встал и вытащил из кармана ключ. Открыл шкафчик и достал из него видеокассету. Потом распахнул другую дверцу. Там стояли телевизор и видеомагнитофон. Фелдер вставил кассету и включил перемотку пленки.

– Твоя очередь, – произнес он. – Итак, у Грега серьезные проблемы?

Майрон знал, что должен чем-то поделиться. Еще одно важное правило в переговорах – не будь жадиной и не старайся только брать. В будущем это тебе аукнется.

– Мы полагаем, что Грега шантажировала одна женщина, – сообщил он. – У нее было много псевдонимов. Обычно Карла, но иногда Салли или Лиз. Ее убили в прошлую субботу.

Фелдера это поразило.

– Надеюсь, полиция не подозревает Грега…

– Вот именно, – кивнул Майрон.

– Но почему?

Майрон не стал вдаваться в подробности:

– Грег был последним, кто видел жертву перед смертью. Отпечатки его пальцев остались на месте преступления. И у него нашли орудие убийства.