Вне клана

Когда я вышел из покоев, в коридоре рядом с моей дверью обнаружился слуга. Судя по расслабленной позе, моего появления он ждал уже довольно долго. Впрочем, его лицо тут же приняло почтительное выражение, он поклонился.

— Дана Дасан все еще занята и прислала меня на случай, если вы пожелаете осмотреть замок.

— Пожелаю, — согласился я. Ходить по замку с проводником было куда лучше, чем в одиночестве, рискуя наткнуться на слишком подозрительных стражников.

Мы посетили фруктовую оранжерею и фехтовальный зал, потом слуга предложил зайти во вторую оранжерею, выделенную под лечебные растения. Сперва я хотел отказаться — звучало это не особенно интересно. Я же не целитель. Во фруктовой оранжерее я хотя бы сорвал несколько красных яблок — поспевших раньше времени благодаря магии — и теперь с удовольствием ими хрустел. Но, с другой стороны, вдруг знание того, как выглядят лечебные растения, мне пригодится?

Слуга с достоинством принял от меня два яблока, которыми я поделился, и привел меня во вторую оранжерею. В отличие от первой, находившейся во внутреннем дворе, эта примостилась рядом с крепостными стенами, окружающими замок, и была в несколько раз больше первой по размеру.

Внутри, как и предполагалось, росло множество растений, только, в отличие от фруктовой оранжереи, их рассадка выглядела почти дикой. Один сорт трав смешивался с другим, без какой-либо системы поднимались деревья и множество кустов, и тропы для садовников не были выложены отшлифованным плоским камнем, а просто протоптаны в траве.

Воздух здесь оказался настолько густым от травяных запахов, что первое мгновение я едва не задохнулся. Впрочем, уже второй вдох дался легче, а после третьего меня неожиданно потянуло вглубь оранжереи. Вперед и вперед, пока я не остановился перед пространством, заросшим высокой, мне по пояс, травой, напоминавшей осоку, только с красными линиями по краям зеленых стеблей.

Запах от этой травы исходил дурманящий и манящий. Настолько манящий, что я лишь огромным усилием воли удержался от того, чтобы упасть прямо на нее и начать кататься по стеблям, будто дикий зверь.

Если бы не слуга, шедший в нескольких шагах позади, я бы так, наверное, и сделал.

Что за наваждение такое?!

— Ты знаешь, что это за трава?

Слуга покачал головой.

— Никогда не интересовался, дан. Работники приходят сюда по утрам. Если вам интересно, загляните завтра и узнайте у них.

Я пробормотал что-то, похожее на согласие, не отводя взгляда от травы. Моя рука сама, против воли, протянулась вперед, сорвать хотя бы один стебель, но в последнее мгновение я удержался.

— Да рвите, если хотите, дан, — посоветовал слуга. — Вон сколько наросло, косить можно.

У слуги этот запах — искушающий, волшебный запах — никаких эмоций не вызывал.

Я потряс головой и, резко развернувшись, пошел к выходу из оранжереи. Моя реакция явно была ненормальной. Не стоило и дальше искушать судьбу.

— Так что там дальше на очереди? — спросил я почти нормальным тоном.

Мы зашли в одну из оружейных, прогулялись по всем внутренним дворам, поднялись на самую высокую из башен и полюбовались окрестностями — вид оттуда открывался захватывающий. И постепенно я почти перестал думать об этом запахе, об этой траве.

— Может быть, дан пожелает осмотреть семейную картинную галерею? — запыхавшимся голосом спросил слуга, когда мы спускались со смотровой площадки. Я посмотрел на него внимательней — а ведь я так замучил беднягу с этой экскурсией, что у того даже цвет лица стал каким-то серым. Наверное, не стоило мне настаивать на подъеме на смотровую площадку, все же это несколько сотен ступенек, а слуга был немолод.

— Картинная галерея — это хорошо, — согласился я, и слуга облегченно выдохнул. Явно боялся, что я заставлю его показать мне еще и подземелье, специально укрепленное для проведения магических экспериментов и находящееся на глубине трех этажей под землей. О подземелье, как и о смотровой площадке, слуга упомянул, когда мы еще бродили по первой оранжерее, но сейчас явно об этом жалел.

Картинная галерея была просторной, светлой, прохладной и, как и следовало из названия, ее стены украшало множество картин. Были пейзажи — все из владений клана. Были замки, дворцы, небольшие летние дома. Были схватки с демонами и монстрами. Было изображение прекрасной женщины, идущей по морским волнам к человеку, прикованному к скалам и уже наполовину погруженному в воду. И были портреты — множество портретов. Именно на них я и обратил особое внимание. Если судьба привела меня в этот клан, если мое будущее будет так или иначе связано с аль-Ифрит, то чем больше я о них узнаю, тем лучше.

По остальным картинам я скользил быстрым взглядом, но лица на портретах и имена старался запоминать. Беда была только в том, что все художники, изображавшие аль-Ифрит, безбожно их приукрашивали.

Каждая женщина была красавицей, каждый мужчина — красавцем. Точеные черты лиц, четкая линия подбородка, идеально очерченные скулы, гладкая кожа без погрешностей и морщин, яркие умные глаза, выглядящие невероятно живыми даже на полотнах, статные стройные фигуры.