Вне контроля

– Да, наши новые друзья оказались не промах, – засмеялся Кларк Петровски.

Лютер увидел у дома Ральфа Камински, буквально отбивающегося от телерепортеров, и решил пройти мимо, но тот сам окликнул его.

– Эй, Стил! А ты что здесь делаешь, черт тебя побери? – закричал он визгливым голосом.

Половина журналистов отделилась от своей жертвы и устремилась к эфбээровцам. Лютер решил сам перейти в нападение, чтобы его не стали бомбардировать вопросами по поводу того, что произошло в больнице.

– Это я хотел бы тебя спросить, что ты здесь натворил? – бросил он в ответ. – Мне кажется, кое-кого придется сегодня арестовать за нарушение федеральных законов. Почему выведены из строя все машины? Почему твои подчиненные ходят с незаряженными винтовками? Они что, потеряли магазины?

В ответ на его тираду посыпался град вопросов репортеров, которые заговорили все вместе, так что никого невозможно было понять. Подчиненные Стила взяли своего шефа в кольцо, чтобы не подпустить прессу слишком близко.

– Нет, ты лучше скажи мне, на чьей ты стороне? – снова закричал Камински дурным голосом.

Стил не стал говорить первую фразу, которая пришла ему в голову, – она было слишком нецензурной.

– Я на стороне закона, мистер Камински, – громко ответил он. – Надеюсь, что и ты на этой же стороне. И думаю, что тебе сейчас надо не вступать в конфликт с представителем федеральных органов, а просить его о помощи в разрешении той неприятности, в которую ты вляпался. Я служу закону, а значит, и всему обществу. А ты, судя по всему, служишь чему-то другому…

Журналисты отступили от Ральфа Камински, и даже с такого расстояния Лютер увидел, как у того отвисла челюсть и сузились от бессильной ярости глаза.

Глава двадцать первая

Дмитрий Борзой скользнул на переднее сиденье поджидавшего его «Мерседеса», захлопнул дверку и бросил взгляд на сидящего за рулем человека.

– Не нравятся мне такие встречи, – резко бросил тот.

– А где бы ты предпочел встретиться – в ресторане? Чтобы тебя там узнал какой-нибудь журналист и сделал фото на память? Думай головой, а не задним местом…

– Послушай, Джонсон…

– Нет, это ты послушай, – Борзой оглянулся по сторонам, но никого не было видно в потемках вокруг машины. – Все, что тебе надо делать, – это повторять прессе то, что ты говоришь сейчас, продолжать делать то, чем занимаешься последнее время. Выборы я возьму в свои руки. То, что я говорю, – это не просто слова, а приказ. И ты победишь на выборах только в том случае, если будешь его выполнять. Испугаешься – погубишь всю игру.

– Но что, если…

– Что? Мы разработали прекрасный план, и у тебя нет никаких оснований сомневаться в нем. А если ты хочешь уйти в сторону, – Борзой извлек из кармана пистолет и упер его в бок собеседнику, – то мы найдем другого кандидата, который тут же займет освободившееся место. А в твоей смерти обвиним «Патриотов». Не думай, что ты такой уж незаменимый. Или можем обойтись и без мокрого дела, просто ознакомим газетчиков с твоей пылкой любовью к…

– Джонсон!

– К молоденьким мальчикам. Покажем им коллекцию видеокассет, журналов и книжонок с отпечатками твоих чудненьких пальцев на них.

– Ладно, хватит об этом. Неужели ты думаешь, что я против нашей общей победы?

Джонсон усмехнулся в темноте.

– Конечно, разве мы можем проиграть с такими кандидатами, как ты? Значит, договорились, действуй, как и раньше, выступай со своими обычными речами, и победу на выборах мы тебе обеспечим.

– Хорошо тебе говорить, ты-то ведь ничем не рискуешь. Никто даже не знает твоего настоящего имени. А чуть что, моя голова покатится в первую очередь.

– Значит, ты сам будешь виноват в этом. И я буду тем, кто снимет твою голову с плеч. Так что действуй и не трепыхайся. И будь готов завтра в программе новостей услышать о новых актах нашей мести. Мы тут приготовили кое-что веселенькое, начинаем сегодня ночью…

– Но…

Борзой не стал больше слушать. Он соскользнул с сиденья, хлопнул дверкой и скрылся в темноте.

Он шагал к своей машине по пустынному ночному парку, слегка придерживая раненую левую руку, которую прострелила ему Рози Шеперд.

Глава двадцать вторая

Дэвид Холден с «Патриотами» прибыл на запасную базу, расположенную на окраине Метроу в заброшенном здании, которое двадцать лет назад использовалось в качестве местной тюрьмы. Вокруг него они поставили несколько больших армейских палаток, в одной из которых и сидели теперь Дэвид с Рози, занимаясь чисткой оружия.

Они больше никому не сказали о встрече с Рудольфом Серильей и Лютером Стилом, согласившись с ними, что чем меньше людей будет знать о союзе между ФБР и «Патриотами», тем лучше. Тем более, что союз был пока довольно неясным и Холден пока сомневался в его эффективности.

– О чем ты думаешь? – спросила его Шеперд.

– Обо всем понемножку.

– И обо мне?

– Нет, о тебе я не думал.

Она обиженно надулась и отвернулась от него. Дэвид рассмеялся.

– Я хотел сказать, что думаю о наших делах – о Серилье, Стиле и тому подобном. Моя голова была занята этим, поэтому я и не думал о тебе.