Вне контроля

Ежедневно, если позволяло время, Лютер Стил делал в тире минимум двенадцать выстрелов. Каждый вечер он проверял работу обоих стволов и хотя бы раз в неделю чистил их.

Вероятно, из-за жены и детей, да и не только из-за них, ему совсем не нравилась перспектива стать жертвой уличной перестрелки. Существовала организация ФОСА. Существовала организация, в которую он пытался внедриться, – «Патриоты». Преступность круто полезла вверх. Ежедневные акты насилия и террора уже почти никого не удивляли. За всю свою историю Америка такого еще не видела.

Лютер снял наушники, вложил револьвер в плечевую кобуру и пошел к лестнице, ведущей из подвала наверх. В его прямое подчинение была придана группа для выполнения задания, но никто из них не знал истинного замысла руководства. Только один, может быть, подозревал.

Тот, который, видимо, что-то подозревал, был старейшим членом группы. Его звали Кларк Петровски. Он проработал в Управлении Метроу четырнадцать лет и знал город лучше любого таксиста, а все притоны и «малины» – лучше любого полицейского.

Словно шестое чувство напомнило Стилу о Кларке Петровски. Тот стоял наверху лестницы.

– Вас спрашивают сверху, Лютер, я понял, что вы здесь, и пришел вас позвать.

Лютер побежал через две ступеньки и, одолев лестницу, пошел вслед за Петровски по коридору, сбавляя скорость, чтобы не обгонять пожилого человека.

Петровски уже достиг пенсионного возраста, но с тех пор, как началась вся эта заваруха, обратно на службу вернулись сотрудники даже старше, чем он. Правда, в основном на административные должности. Петровски же, как считал Лютер, был очень ценным оперативным работником.

– Что там случилось, Кларк?

– А черт его знает, Лютер. Сорок пять минут назад в Центральный госпиталь Метроу доставили женщину. Ее зовут Хэриет Эванс. Она все время зовет какого-то Холдена. Дежуривший там полицейский пораскинул мозгами, запретил к ней кого-либо пускать, кроме медперсонала, и позвонил нам. Может быть, это тот Холден, которого мы разыскиваем, может быть – нет. Мне только что сообщил об этом информатор из полиции.

– Мы федеральные агенты…

– И не должны иметь информаторов в полиции. Я это знаю.

– Значит…

– Нет, Лютер. Я просто проходил мимо, когда позвонил Ральф Камински. Он хотел срочно с тобой поговорить. Поэтому я спустился за тобой вниз.

Ральф Камински был заместителем начальника Управления полиции Метроу. Это был лысый, морщинистый пожилой человек с глазами-бусинками и невнятной речью. Лютер Стил улыбнулся про себя.

Лютер Стил пошел в свой кабинет, Петровски остался стоять.

– Заходи, Кларк, – позвал Стил своего пожилого коллегу.

Анна Комачо, которая подшивала документы, отвела глаза от картотеки и сказала:

– Заместитель начальника Камински на третьей линии, мистер Стил.

– Спасибо, Анна, – сказал Лютер, улыбнувшись ей своими темными глазами.

Он открыл дверь своего кабинета и вошел. Вслед за ним – Кларк Петровски.

– Прикрой дверь, Кларк. – У него было не много секретов от секретарши, но он не хотел устраивать тут радиотрансляцию. Петровски пристроился на углу стола, закурил сигарету и надел очки. Стил подошел к телефону и нажал кнопку вызова третьей линии. – Мистер Камински? Это Лютер Стил. Чем могу быть вам полезен?

В голосе Камински одновременно слышалось раздражение и язвительность.

– Какого хрена ты торчишь там в подвале?

– Сэр?

– Одного из моих ребят пристрелили десять минут назад. Пытался предотвратить кражу наркотиков в Центральном госпитале Метроу. У него нашли в нагрудном кармане листок, где были записаны фамилия одного из твоих агентов и два номера телефона. Один из них – твой. А второй, я проверил, – этого старого мудака Петровски. Что вы там творите?

Стил посмотрел на Петровски. Он прикрыл микрофон рукой и сказал: – Твоего парня убили, Кларк.

– Узнай у этого козла, какое у него на это время алиби, – ответил Петровски.

– Что происходит, черт возьми? – прохрипел из трубки голос Камински.

Стил, прокашлявшись, сказал: – Я не могу вам дать определенного ответа, мистер Камински, но специальный агент Петровски всегда был в хороших отношениях с местным начальством. Мне кажется – это наиболее вероятное объяснение того, что у вашего убитого офицера был его домашний телефон и телефон нашей конторы. Кто знает, почему он был у него в кармане? Может быть, он освобождал бумажник от лишних бумаг. Возможных объяснений может быть уйма. Но, поскольку он убит, мы вряд ли доберемся до истины. Передайте, пожалуйста, мои личные соболезнования семье погибшего. Я извещу специального агента Петровски об этой смерти. Правда, он спросит имя.

Некоторое время в трубке молчали. Затем Камински заговорил, и его голос звучал так, будто он читал: – Полицейский Реджиналд Вендт.

– Вы сказали Вендт, – повторил Стил, глядя в глаза Петровски. Они потемнели, и он глубоко затянулся, отвернувшись. – Я передам наш разговор агенту Петровски. Если он может пролить свет на то, как к вашему сотруднику могли попасть телефонные номера, я обязательно с вами свяжусь. Благодарю вас, мистер Камински, что поставили меня в известность об этом случае.