Вне корпорации

Наконец-то генеральный прокурор получил возможность наслаждаться жизнью. После убийства президента его бомбардировали звонками с требованием «сделать что-нибудь», «шевелиться» и «не облажаться, как всегда». Подобные требования злили его до невозможности. Он достиг своего поста в результате многолетней верной службы. Его повышали в положенное время, хотя и не всегда в те сроки, на которые он рассчитывал, и он действовал строго в рамках закона. Когда схватили не того Шона Дугла, все сразу вспомнили анекдоты с бородой и шутки на тему «чего же вы хотите — они всего-навсего госслужащие». СМИ быстро нашли козла отпущения. Даже его собственные дети находили все новые и новые предлоги, чтобы не приезжать к нему. Но сегодня настал великий день! GCI не удалось найти Шона Дугла. Даже прославленные пинкертоны не сумели разыскать мерзавца. Зато его нашли агенты департамента юстиции. Его агенты, с радостью подумал генпрокурор. Да, генеральный прокурор просматривал Нейро и радовался. Наконец-то его не склоняют все кому не лень, наконец рядом с его именем нет слов «идиот», «бездарный» и «бесполезный». Конечно, слова «ко всеобщему удивлению» и «как ни странно» тоже звучали оскорбительно, но все же не так. И тут ему передали о звонке главы отдела спецоперация GCI. Генеральный прокурор был приятно удивлен. «Пора, давно пора Замдиру поздравить меня», — подумал он.

— Передайте, что я выйду на связь через минуту, — распорядился он. Хотя он ничем не был занят, не каждый день можно заставить подождать одного из самых могущественных людей в системе!

Его многоопытная секретарша с сомнением хмыкнула:

— Шеф, вы уверены, что правильно поступаете?

— Да… да, — генпрокурор сделал вид, будто не понял намек, — совершенно уверен! — В конце концов, он арестовал самого известного преступника в Солнечной системе. И теперь этот козел Самбьянко не смеет его пальцем тронуть!

— Н-ну… ладно. Так я ему и передам. — Секретарша отключилась.

Генпрокурор задрал ноги на стол, закинул руки за голову и выждал секунд десять.

— Ладно, — сказал он, мысленно приготовившись выслушивать похвалы, — соединяйте!

Через секунду на голодисплее в кабинете генпрокурора появился Гектор Самбьянко. По выражению его лица генпрокурор сразу понял, что ни о каких похвалах не может быть и речи.

— Извините меня, сэр, — оживленно начал Гектор, — мне кажется, с произведенным вами арестом что-то не так.

— Что именно? — парировал генпрокурор. — Что арестовали его мы, а не вы? — «Ну и нахал», — подумал он.

— Собственно говоря, да, — ответил Гектор, не желая напрасно тратить время.

— До свидания, мистер Самбьянко! — Генпрокурор собрался отключиться, но вдруг Замдир сделал то, чего не делал почти никогда — он заорал.

— Подождите! — Увидев, что генпрокурор вздрогнул, Гектор с усилием взял себя в руки. — Пожалуйста, подождите секунду. При аресте Шон Дугл был один — совершенно один?

Генпрокурор кивнул:

— Да, сэр. Ваши шпионы делают вам честь.

— Вы засекли его, — продолжал Гектор, — потому что он вручную загружал файлы в Нейро и не отключился?

— Да. Должно быть, хотел применить какой-то новый способ, но промахнулся… Так и попадаются многие преступники.

— И он, — продолжал Гектор, словно не слыша, — находился в недавно арендованном неподвижном доме без каких-либо особых средств защиты или систем сигнализации?

— Он… часто перемещается. — Генпрокурору стало немного не по себе. «Нет! — подумал он. — Не может быть!»

— И наконец, — продолжал Гектор, — при нем не было никаких кодов, оборудования или карточек, кроме стандартного устройства для передачи информации в Нейро?

— Совершенно верно.

— Неужели ничто из мной перечисленного не наводит вас на мысль: он сам хотел, чтобы его арестовали?

— Какая разница? — презрительно фыркнул генпрокурор. — Психоревизия расскажет нам обо всем, что мы хотим узнать.

Гектор не мог объяснить, откуда ему все известно и каким будет результат психоревизии, но он точно знал, что задумал Шон Дугл, и всеми фибрами души восставал против неизбежного.

— Ради Дамзаха, — взмолился Гектор, — не делайте этого!

— Чего не делать, мистер Самбьянко? Не проводить психоревизию?

— Да! Да! — закричал Гектор. — Неужели вы не понимаете? Он сам хотел, чтобы его арестовали представители государства!

Это уж слишком! Будь на голодисплее кто угодно, генпрокурор давно бы оборвал разговор. Сколько оскорблений способен перенести человек? Генпрокурор сидел, по-прежнему закинув ноги на стол. Пусть Замдир самой влиятельной корпорации на Земле как следует попросит его, к тому же обращаясь к подошвам его туфель. Вот гад! Ничего, он получит хороший урок!

— Мистер Самбьянко, — ехидно начал генпрокурор, — вы хотите сказать, что вас Шон Дугл не любит и потому предпочел нас? Я потрясен!

Гектор набрал в грудь побольше воздуха. Крики ему не помогут. Ему показалось, будто он беседует с Керком Олмстедом. Ничего, если генпрокурор облажается — а он наверняка облажается, — уж он придумает, как пристроить его под крылышко своего бывшего босса! Он принужденно улыбнулся и продолжал: