Вне подозрений

– Думаешь, это правда?

– Не знаю… Она мне не особенно нравится. И мне кажется, она что-то скрывает… Но доказательств у меня нет. И… Понимаешь… Может, я сама виновата…

Удивленный Кларин взгляд.

– В смысле, виновата в том, что ее недолюбливаю.

Она все равно выжидательно смотрит на меня.

– Филипп, – помолчав, произношу я. – Ты думаешь о Филиппе.

– Он в этом доме, между прочим, тоже живет. И все доказательства могут с таким же успехом указывать на него!

Большой глоток вина. Да, знаю, подруга не особенно расположена к Филиппу… Но подозревать его в убийстве… Она серьезно?

– Могут, – киваю я.

– Габи…

– Филипп – не убийца. Он, конечно, редкостный гад, помешанный на деньгах и статусе, который, похоже, меня разлюбил, но не убийца!

Она смеется. И я вместе с ней, хотя еще пару секунд назад мне было не до смеха.

– К тому же он такой организованный, хладнокровный и продуманный. Если бы он решил кого-то убить, то подошел бы к делу с умом. Да его убийство и на убийство-то похоже не было бы! Не то что это – небрежное, грубое. Он бы не ошибся ни в чем… Это не Филипп.

– Логично.

– Плюс ко всему он вечно на работе. И у него есть алиби!

Сдаваясь, Клара вскидывает руки:

– Хорошо, хорошо! Мы выяснили, что твой муж – не маньяк с топором!

– Радость-то какая… Будешь?

Я подливаю ей вина, и она, улыбаясь, смотрит на меня поверх бокала. Отпив, ставит его в сторону и заявляет:

– Все равно он должен вернуться! Должен быть рядом. Он ведь твой муж! Не понимаю, почему ты не позвонила в отель, в офис, сослуживцам? Он мог бы помочь с юристами. О моральной поддержке я и не говорю! Господи боже, Габи, просить помощи – это нормально! Иногда хоть раз дай кому-нибудь о себе позаботиться!

Я облизываю палец, подбираю со стола кусочек чипса и отправляю его на язык. Там он и остается, словно приклеенный.

– Я уже не умею нормально себя вести. Не могу быть собой… Когда он рядом, я постоянно настороже, постоянно напряжена…

– Почему, Габи?!

Я отряхиваю соль с пальцев, сглатываю. Чипс с языка никуда не делся.

– По-моему, я ему больше не нравлюсь, только и всего. И он, кажется, собирается меня бросить. Дозревает. Ну, точно я не знаю… но очень может быть…

– Боже мой, Габи…

– Да ничего. – Теперь чипс застрял в горле. Я посылаю Кларе улыбку. – Может, у него кто-то есть, не знаю… – Подруга вспыхивает, она давно твердила мне о такой возможности. – С работы, наверное. Он оттуда не вылезает…

Может. Наверное. Точно.

– Ох, Габи…

– Ладно тебе, Клара. Я не умираю. У меня есть Милли.

Лицо ее судорожно кривится, словно по нему пробегает рябь:

– И я.

– И ты. – Сгорбившись, голосом морщинистой старушки добавляю: – И зрение. И здоровье.

– Надо подумать, как тебе продержаться ближайшее время. А о Филиппе не беспокойся, он и правда гад редкостный! Потом решим, что с ним делать.

– Я могу вместе с Милли переехать в Суффолк. И начать новую жизнь.

– Конечно. Но это потом. А пока тебе нужен план. Два плана. Дюжина планов! – В поисках блокнота и ручки Клара потрошит свою сумку. Находит. И кивает на блестящую ручку, украшенную перышком. – Стащила у одной семиклассницы. Так. Штаб Черчилля, к бою!

И деятельная Кларина энергия сметает проклюнувшиеся между нами нежные чувства. В этом вся Клара. И всегда она была такой: полезные списки и ассоциативные диаграммы, каталоги и карточки для повторения материала… Из всех моих знакомых самой первой купила личный органайзер именно она.

Мы обе сходимся на том, что в ближайшем обозримом будущем я привязана к дому. Периваль предупредил, чтобы я никуда не исчезала, а злить его еще больше нет ни малейшего желания. Наоборот, нужно расположить его к себе, доказать свою благонадежность, перечеркнуть сложившееся у него обо мне мнение. Обвинить хоть в чем-нибудь Марту невозможно, доказательств нет. Тем не менее, пока все не уляжется, Милли лучше куда-нибудь отправить – в безопасное место, туда, где на каждом углу не торчат хищные газетчики или офицеры полиции. В груди болезненно ноет… Скрутить и разорвать связывающую нас с дочерью нить?… Горло сжимается.

К родителям Филиппа? – предлагает Клара. Они в круизе – возражаю я. Можно было бы к ее родителям (они всегда очень тепло ко мне относились), говорит Клара, но у папы нелады с коленом, и он угодил в больницу. Может, осеняет ее, меня прикроет кто-нибудь из местных? Кто-нибудь из приятелей по соседству? И я снова оказываюсь на краю пропасти. Джуд, с которой я так толком и не сблизилась?

– Какие еще приятели? Ты о ком?…

Она недоверчиво округляет глаза, и я уточняю:

– А у тебя что, есть по соседству друзья?

– Да! Друзья по соседству есть у всех! Живущие неподалеку приятели, Габи, – это ключ к счастью.

– У меня не хватает времени. Да и если ты вечно маячишь в телевизоре, тебя воспринимают совсем по-другому. К тому же Филипп…

Она выставляет вверх палец:

– Не оправдывайся. Вот когда все закончится, ты этим займешься!