Вне рангов и категорий

Итак, я в новом мире, о существовании которого никто посторонний не знает. Возможно, кто-то из читателей Ван Кэцяна и его последователей, погружаясь в повествование о «Пяти материках», мечтает здесь оказаться. Однако не судьба. Ну а что касательно меня, то я собой доволен. Не обманула Лофина, старая кошелка, работает активатор. И теперь я могу эксплуатировать целую планету. Вперед! Навстречу приключениям!

Оставив в крепости метку телепорта, я покинул развалины и стал сканировать местность. Ничего опасного или подозрительного не обнаружил. На высоком холме руины, которые я только что покинул и откуда вернусь домой, а невдалеке пустынный каменный тракт. Кругом много зелени и в небе парят птицы. Черт возьми! Да этот мир, действительно, ничем не отличался от настоящего.

Спустя десять минут, двигаясь средним прогулочным шагом, я оказался на тракте. Рядом развилка и столб указателя. Я подошел к нему и обнаружил на нем три заостренные доски с надписями, которые указывали направление. Буквы русские. Без закосов под старину. И если верить надписям, с этого места я мог отправиться в Мещерск, Переяславск и Менск, а вот расстояние до этих населенных пунктов не указано. Вот окажись на моем месте российский автор, который написал фанфик по «Пяти материкам», к слову, один из многих, он бы знал, куда идти, а я эти дополнения к основному повествованию даже не читал. Просматривал некоторые, но в текст не углублялся. Решил, что обойдусь без этого, а теперь стоял и ломал голову над тем, куда лучше всего направиться. Целую минуту на это потратил. Однако так и не определился. Поэтому присел на покрытый густым мхом камень под указателем, извлек из подпространства сигарету и закурил.

Эх, хорошо! Тихо и спокойно. Теплое солнце пригревает прикрытую горкой спину, никуда не надо спешить и я в самом благодушном настроении. Но через пару минут мой сканер подал сигнал, что к развилке довольно быстро приближается группа всадников. Смущать аборигенов сигаретой не стал. Затушил ее и вдавил в грунт, а затем поднялся и вышел к обочине. Внешность при этом менять не стал. Как выглядел на девятнадцать лет после крайней модернизации организма, таким и остался, Райнером Северином.

Местные жители себя ждать не заставили. Вскоре со стороны Менска появилось шесть конников. Внешне люди как люди и лица европейские, молодые, не старше двадцати пяти лет и безбородые. А вот одежда немного странная, даже на условно древнерусскую не похожа. Все аборигены в штанах и однотонных темно-синих халатах, которые перетянуты широкими кожаными ремнями, из обуви сапоги, а головы прикрыты тюбетейками. Хотя нет. Это, скорее всего, тафья. А еще у каждого на боку шашка или сабля, и у них имелись защитные талисманы, кстати, судя по моему опыту, очень даже неплохие.

Завидев меня, всадники притормозили. Кони перестали рысить и перешли на шаг, а когда расстояние между нами сократилось до десяти метров, вперед вырвался один, гикнул, ударил коня стременами по бокам и сходу направил животное на меня. Наверное, он думал, что сможет конем сбить меня с ног. Вот только я подобного к себе отношения терпеть не стал. В последний момент уклонился и, слегка подпрыгнув, открытой ладонью приложил всадника в бок и выбил его из седла.

Наглец, пролетев несколько метров, упал на противоположную обочину и покатился в кусты, а его конь остановился и замер на месте. Остальные всадники в это время схватились за клинки и уже собирались напасть на меня толпой, когда один из них, судя по уверенному голосу, главный, выкрикнул:

— Стоять!

Всадники повиновались, а командир, покинув седло, перекинул поводья ближайшему товарищу, подошел ко мне и попытался просканировать. Естественно, у него ничего не вышло, и он, слегка кивнув мне, сказал:

— Здрав будь, человек прохожий.

Копируя его тон и поведение, я тоже кивнул:

— И тебе здоровья, человек мимоезжий.

— Ты кто? — спросил он.

— Сначала сам назовись, а потом спрашивай, — усмехнулся я.

Старший всадник, крепкий молодой мужчина с голубыми глазами, смерил меня долгим взглядом, поморщился и назвал себя:

— Я Алеко, третий сын главы рода Мещерских.

— А я Райнер Северин. Вольный человек, иду своим путем и вам вроде бы не мешал, пока твой боец не попытался меня конем стоптать.

Алеко покосился на пострадавшего парня, который как раз на карачках выбирался из кустов, и снова обратился ко мне:

— Он был не прав. Молодой и глупый.

— А раз так, тогда я заберу его лошадь.

Кто-то из всадников выкрикнул:

— Да что он себе позволяет! Княжич, разреши его проучить!

— Молчать! — не оборачиваясь, отрезал Алеко, который, как выяснилось, еще и княжич.

— Ну, княжич…

— Заткнись! — зыркнув назад, уже со злостью, повысив голос, рявкнул мой собеседник и, что удивительно, я заметил, как Алеко отвесил подчиненному ментальную пощечину, не очень сильную, но голова всадника резко качнулась и он едва удержался в седле.

Снова княжич посмотрел на меня:

— Ты в своем праве. Забирай коня.