Вне себя

Я поставил сумку с камнями в тележку и раскрыл ладонь, где лежал последний камень и немного искажённым голосом:

– Спасибо. Можно один камень оставить себе?

Владимир Емельянович посмотрел на него и немного задумался:

– Можно… Только после проверки специалистами. Я подумаю, как тебе его передать. Теперь можешь возвращаться в центр.

Я лёг на землю, просочился сквозь скафандр и полетел в центр реабилитации по своей матрёшке в руке. Владимир Емельянович подошёл к скафандру и поднял лунный камень из руки. Покрутил в руках.

США. Пентагон. Отдел секретных спецслужб после сбития спутника-шпиона. Молодой офицер торопится к начальству с папкой, ложит её перед ним на стол:

– Сэр, русские сбили наш спутник над Россией.

Начальник взял папку и раскрыл:

– Что за ракета была применена? И что за спутник?

– Там есть фотография, сэр. Секретный спутник-шпион…

Он поднял фотографию поближе и с раздражённым голосом:

– Что это за мать его супермен?

– Не знаю, сэр. Но судя по нашивке – это русский.

– Я сам вижу, что это русский! За счёт чего он летел с такой скоростью? Были замечены запуски ракет?

– Нет, сэр.

– Может они украли наши разработки по доставке грузов на орбиту центрифужным способом?

– Не знаю, сэр. Человек такую нагрузку точно не выдержит.

– Найдите мне этого супергероя! Задействуйте всю сеть агентов в России. И не забудьте русским сделать выговор за сбитый «спутник связи», только без фотографий.

Вторник. Александр Васильевич Бортников у себя в кабинете с довольным лицом смотрел телевизор, где наша МИД России Мария Захарова отчитывала американцев:

– Сегодня американцы выразили протест ввиду поломки их спутника связи. Как обычно, без доказательств, они утверждают, что это именно Россия сбила их спутник. Наши военные по линии правительства представили им все данные с радаров, что в тот момент запусков ракет не производилось, воздушных судов в том районе не было. Но они продолжают настаивать на своём, ссылаясь на какие-то доказательства. Их коллеги по НАТО якобы видели эти доказательства. Так покажите их нам! Или это их очередное Хайли Лайкли ? (перевод – скорее всего)

В кабинете раздался звонок. Директор ФСБ поднял трубку:

– Бортников на связи.

– Александр Васильевич поздравляю ваш отдел. Американцы умылись?

– Спасибо Владимир Владимирович. Конечно. Пусть попробуют нам факты предъявить!

– Как Анатолий Андреевич справился?

– Как видите, без помарки.

– Вы там берегите его.

– Стараемся. Пока что доволен.

– Господин Рогозин принял минералы? Опись, прόтокол?

– В полном объёме.

– Вот и хорошо. Спасибо за службу.

Заканчивалась четвёртая неделя моего пребывания в реабилитационном центре. Врачи сообщили, что позвонки изготовлены. Александр Васильевич принёс мне телефон:

– Сообщите своим, что задержитесь ещё на пару недель ввиду операции.

– Я не помню номера телефонов на память.

Александр Васильевич протянул бумажку с номерами и подписями напротив них и вышел из комнаты. В списке была доча Олеся, Светлана Владимировна и даже Катя. Конечно же, первым делом я набрал Леське:

– Солнышко привет!

– Папуля! – услышал я радостное в ответ: Ты где пропал? Говорил, что в гости будешь приходить…

– Я лечился всё это время. Мне ещё нужно будет на две недели задержаться. Нужно ещё немного долечиться. Бабушка дома?

– Дома.

– Дай ей телефон, пожалуйста.

Светлана Владимировна взяла телефон:

– Толик привет! Как ты там?

– Всё хорошо. Лечат меня, по какой-то новой методике. Это… Светлана Владимировна, мне нужно ещё пару недель в центре полежать. Предложили сделать операцию на позвоночник.

– Поставят на ноги?

– Я думаю, что один из шагов к этому. Заменить раздробленные позвонки. Это экспериментальное пока. Оплачивает государство. Говорят, что хуже не станет, а шансов ходить увеличится.

– Дак, конечно. Ты где хоть лежишь? А то, может, мы с Олеськой к тебе приедем.

– Он за городом, правильного названия то и не помню. Да и вас сюда не пропустят. Лучше потерпите пару недель. Сам приеду.

Светлана Владимировна посмотрела на телефон:

– Толь. А что за номер? У меня он не отображается.

– Это местный на охране, напросился позвонить. Еле уговорил. Вы не волнуйтесь, у меня всё в порядке. Встретимся через две недели. Дайте трубочку Леське.

Олеся взяла трубку:

– Алё.

– Солнышко, мне нужно идти.

– Хорошо, папочка. Лечись.

– Пока. Встретимся через две недели.

– Пока.

Затем я позвонил Кате и примерно в том же духе объяснил последующее отсутствие в течение двух недель. И что усиленно лечусь, и сил не хватает в астрал выходить. Она поняла и простила. После завершения разговора в комнату вошёл Александр Васильевич. Как он узнаёт время? Следит? Подслушивает? С одной стороны, это его работа. Нельзя чтобы лишние данные утекали. А с другой? Я ведь живой человек… Александр Васильевич сказал:

– По пятницам врачи операции не делают, чтобы на выходных они могли отдохнуть. Готовьтесь на понедельник.

Я протянул телефон ему. На что он ответил:

– Этот телефон Вам, Ваш же телефон мы сломали.

– Как Вы? Я свой телефон сам уронил.

Александр Васильевич улыбнулся: