Вне тела

Нельзя ни упомянуть феномен клинической смерти. Когда-то я считал это доказательством жизни на небесах или может где ещё получше, но как же был удивлен, прочитав книгу Раймонда Моуди 'Жизнь после смерти' , в которой описаны десятки подобных 'смертей' . Вы уже догадались, что я там обнаружил? Правильно. Любому практику фазы легко там обнаружить десятки описаний заурядных «внетелесных» переживаний, которые ничем не отличались от моих. Эти переживания были просто вызваны болезненным состоянием человека. Но дело-то в том, что то, о чём излагается в книге, не является реальным отделением души от тела. Лично для себя я этого не доказал, хотя это нисколечко не умоляет достоинств и важности фазы, но говорить о продолжении жизни после биологической смерти рано, очень рано.

За время моих личных исследований я пришел к выводу о не существовании никакого чуда в моих занятиях, параллельно обнаружив отсутствие его и в других местах. Отсутствие знаний в этой области у широких слоёв населения привело к множественным заблуждениям. Нам хочется верить в разные высшие силы, волшебство и в вечное существование. Так живётся гораздо легче и это позволяет немного забыть о неизбежной смерти, о страхе перед ней. Однако многие 'чудеса' не являются доказательством высших сил. Зачастую это всего лишь разные проявления одного и того же феномена, который ничем сверхъестественным по своей природе не является.

ИЗБРАННОСТЬ

Во веки веков, всех людей, владеющих разными необычными или даже магическими способностями, считали избранными, наделёнными сверхдаром. Их ставили отдельно от остальных и доверяли больше, чем обычным людям. Если у вас появится какая-то способность и вы не будете её скрывать, то не избежите подобного. Человеческая культура не может обойтись без сотворения себе идолов и вы будете отлично подходить для этого. То, что все считают таких людей особыми, заставит и вас поверить в свою сверх их волн может привести к сверх к. ъестественность. И тогда до конца своей жизни будете ставить себя отдельно от остальных, кто-то даже начнёт этим кичиться.

Не всегда было в почёте иметь некоторые способности. В средневековье таких людей чаще всего сжигали на кострах или просто стремились уничтожить. Это происходило по той же причине, по которой необычных индивидуумов возвышают сейчас. Только раньше эти способности часто считали не божественным даром, а дьявольским. Хотя сейчас такое тоже бывает. Если о ваших способностях будет говорить священник не вашей конфессии, то обязательно обвинит вас в связях с тёмными силами или даже самим дьяволом или антихристом.

Феномен избранности легко объясняется. Действительно, как относиться к человеку, имеющему необъяснимые способности, тем более, что они встречаются очень редко. А как относиться к себе, обнаружив такие умения? На этот вопрос, в данном случае, ответить легко, ведь чуда во «внетелесных» путешествиях нет, так как это может любой человек. А раз так, то о какой избранности может идти речь?

Когда речь заходит на эту тему, я сразу вспоминаю себя на начальных стадиях этих занятий. Никто вокруг об этом никогда не говорил и я, конечно, подумал, что со мной происходит что-то сверхъестественное, недоступное другим. Тем более, что у меня это началось спонтанно и это давало повод думать о том, что именно на меня снизошла какая-то неведомая сила. Но на других, как мне казалось, она почему-то не снисходила. Этот вопрос тревожил меня достаточно сильно. Как легко было убедить себя в своей отличительности от других, в своем превосходстве. Я человек по натуре скромный, поэтому во мне сражались две стороны. Одна настойчиво говорила, что я довольно-таки необычный индивидуум, другая — что обычный человек. Если бы не мои продолжающиеся исследования, неизвестно какая бы сторона победила.

Как только со мной начало это происходить, как любой любознательный человек, я проводил непрерывные изыскания и сбор информации. И в разных источниках часто появлялась мысль об отсутствии в этом необычного. Конечно, поначалу это проходило сквозь меня незамеченным, но постепенно оказалось, что большой процент людей с этим сталкивалось. В этом не оказалось ничего экстраординарного. Это, всего лишь, слабоизученный процесс и ничего более.

Когда понял это, то не знал, что и думать о себе. Долго не вставал лицом к лицу к этому вопросу. Да, было не легко полностью распрощаться с мыслью, о хотя бы вероятности собственной необычности, но факты делали свое дело. Затем я долго никому ничего конкретно не рассказывал на эту тему, считая, что так смогу форсировать своё отличие только за счет того, что не буду передавать информацию об этом. Но однажды мой ум пришёл к очень интересному выводу, который расставил всё по своим местам.