Вне времени

Следуя за мерцающими фиолетовыми шарами, они достигли помещения, комфортабельно обставленного крупными подушками на полу и стойкой со множеством вычурных бутылей над полкой с хрустальными кубками у стены.

Аратис Хьюн осматривал всё это, когда жрица схватила его за запястье и отвела руку далеко в сторону. Он недоверчиво уставился на неё, когда она прочитала исцеляющее заклинание, затопив его теплом и убрав всю боль, оставшуюся после заточения.

- Принимаю твои извинения, - сухо сказал он.

Жрица фыркнула со смесью неприязни и удивления и отошла, чтобы налить себе выпить.

- Это будет наш с тобой дом? - уколол её Аратис. - Подушки кажутся мягкими.

- Я овладею тобой, если захочу, - ответила жрица. - У тебя нет выбора в этом вопросе, глупый чужак, и нет власти. Не ошибись, решив, будто мои действия продиктованы чем-то кроме преданности верховной матери Насадре.

- И госпоже Ллос, конечно, - с поклоном сказал Аратис Хьюн. Прежде чем выпрямиться, он услышал скрежет камня по камню в задней части помещения и посмотрел туда, увидев, как часть стены скользит в сторону.

Вошла другая жрица в великолепном облачении и с королевской осанкой. Аратис Хьюн взглянул на свою спасительницу, чтобы увидеть, как та склонила голову и покорно опустила глаза, и последовал её примеру.

Из этой склонённой позиции он осмелился украдкой взглянуть на новую жрицу, чтобы заметить, как в комнату входит второй и более знакомый дроу.

Аратис Хьюн выпрямился, чтобы поприветствовать Джарлакса, но был захвачен врасплох видом друга. То малое количество волос, что ещё у него оставались, были смазаны жиром и поставлены прямо тремя небольшими шипами, торчащими из головы. Аратис вспомнил, что видел похожий, только более многочисленный набор шипов на голове Утегенталя Армго, и хотя причёску Джарлакса окружала покрасневшая от ожога кожа, смотрелся наёмник поразительно — и весьма красиво.

Джарлакс всегда выходил из положения с выгодой для себя, даже если дело касалось причёски.

- Представляю тебе первую жрицу Онраэ Насадру, - сказал Джарлакс. - Названную в честь верховной матери. Онраэ Вторая, если не ошибаюсь.

- Третья, - поправила она.

- Впечатляет ещё больше.

- Я знал, что ты придёшь за мной, - заметил Аратис.

- Конечно, я присвоил себе эту заслугу, если бы мог, - ответил Джарлакс. - Но увы. Совсем недавно я был в таком же положении, что и ты.

- Дом Насадра не знал о вашем аресте, - объяснила Онраэ. - Вас и налётчиков из дома Зовирр, которые на вас покушались, арестовала Красная гвардия, которая подчиняется лишь Правящему Совету — и только тогда, когда считает необходимым.

- Мне сказали, что нас должны были казнить, - сообщил Джарлакс. - Прикончить в тёмной яме и оставить крысам.

- В таком случае я рад, что вы нас нашли, - сказал, обращаясь к Онраэ, Аратис.

- Не по случайности, - заметил Джарлакс, вызвав вопросительный взгляд товарища.

- Закнафейн, - пояснил командир наёмников. - Он отправился прямиком в дом Зовирр, чтобы выполнить наше задание. Но не смог, поскольку мать Шива сбежала из дома и из самого города.

- Шива больше не носит титул верховной матери, - поправила его Онраэ. - Она неизлечимо больна.

- Больна? - повторил Аратис Хьюн.

- Payz izi covfefe narz iz cyzt, - сказала жрица, которая привела сюда Аратиса.

- Болезнь зеркал, - кивнув, согласился Джарлакс, но Аратис Хьюн был по-прежнему смущён.

- Она влюбилась в отражение в зеркале, - объяснил Джарлакс. - Она видела весь мир сквозь эту тонкую призму.

- Поэтому она решила, что может бросить вызов Бэнр, - догадался Аратис.

- Верховной матери Бэнр, - поправила стоящая рядом жрица, отвесив ему удар за непочтительность.

Джарлакс просто пожал плечами и кивнул, а потом, как будто только что вспомнив, добавил:

- Болезнь зеркал — ключ к силе верховной матери Бэнр, огромное преимущество.

- Думаешь, она больна? - запинаясь, спросил Аратис Хьюн, и мудро пригнулся, когда понял, что произнёс это вслух.

- Как раз напротив, - ответил Джарлакс. - Это безумие никогда не поражало верховную мать, основавшую дом — как, например, Ивоннель Вечную — и редко задевало второе поколение матерей, поскольку, видишь ли, от него редко страдают те, кто заслужил своё положение — только те, кому власть вручили на блюдечке. И даже тогда болезнь встречается редко и легко лечится.

- Лечится?

- Зеркала разбиваются, - сказал Джарлакс. - Гордость возносит больного слишком высоко, и падение оказывается слишком сокрушительным.

- Ты и сам любишь своё отражение.

- Разве можно меня в этом винить?

- Шива забралась слишком высоко, - сказала Онраэ, - к вершинам, откуда могла лишь упасть. Если бы не ваш товарищ, она могла бы прожить дольше, но теперь... теперь её уберут.

- Закнафейн, - сказал Джарлакс.

- Для нового рекрута он производит немалое впечатление, - признал Аратис.

- Как и ожидалось, - с усмешкой отозвался командир наёмников. - Только, прошу, не говори ему об этом. Не хочу, чтобы он зазнался перед предстоящей нам опасной охотой.

- Шива?

- У вас осталось незаконченное дело, - подтвердила Онраэ.