Вне времени. Стихи, избранные читателями

        Луч света,
 тонкий, как струна,
 в хрустальной грани
      преломился,
и радужно весь кубок
       заискрился

      Той встречи

     жаркая волна
 на грань души моей
          упала,
   и радостно душа
      заполыхала.

Искушение

   Плод надкусила
  женщина, играя,

 и усмехнулся змей

  изгнанию из рая.

  Запретный плод

    лишь мёртвых
       не влечёт,

и змей чешуйчатым

    ручьём течёт.

Луна в скобках

От закрытой скобки, скобки золотистой
вырастает месяц, тоненький и чистый.
месяц постепенно, медленно полнеет,
небо в полнолунье к полночи светлеет.

А у полной, круглой, золотой луны

лунка затемнеет с правой стороны.
Всё растёт щербинка, что поделать с ней,
небо с каждой ночью всё темней, темней.

Лишь открытой скобкой, скобкой золотистой

снова светит месяц, тоненький и чистый.

Видение

Временами она,
         оставаясь одна,
облачалась в одежды
         из прохладного льна,
и мечтой потаённой
         упоённо полна,
неизбывным волнением
         утомлена,
наливала в бокал
         молодого вина
и пила, не пьянея,
         до хрустального дна,
и тяжёлых волос
         золотая волна
черепаховым гребнем
         не была стеснена.
А в полночном проёме,
         в полукруге окна,
наблюдала влюблёно
         налитая луна.
Но ревнивым туманом
         седым создана,
наползала, дымясь
         и клубясь, пелена,
и от взгляда луны
         закрывала она,
как спадали одежды
         из прохладного льна.

Земные сны

Прекрасны, легки и нежны,
возвышенны, просветлены…
И ночь застегнула свой плащ
алмазной застёжкой луны.

Здоровы, крепки и верны,

спокойны, чисты и вольны…
И ночь застегнула свой плащ
янтарной застёжкой луны.

Тревожны и воспалены,

бессвязны, тяжки и больны…
И ночь застегнула свой плащ
латунной застёжкой луны…

Латунно, янтарно, алмазно —

как сны, непонятно и разно
свеченье бессонной луны.

Жалость

    Стекло жалею
за его непрочность,
       и ангела —
  за непорочность,
      и дьявола —
за нелюбовь к нему,

        а золото

 жалеть я не умею,
   и бриллиантов
твердь я не жалею —
     неодолимым
 жалость ни к чему.

Брильянтов прошлое

      Богиня плакала,
   и слёзы светлых глаз

      в подземный ад

   горящий проникали,

        и там из них

   алмазы возникали —

в них свет божественный

    и ада зло доныне…

        Но отчего же

    плакалось Богине?

Разорванное ожерелье

Жемчужных бус моих порвалась нить,
что за привычка – бусы теребить?!
Рассыпались жемчужины, легли
у ног моих на тёмный фон земли.

Подумалось: «Свободу обрели

пленённые и связанные зёрна».
Над головой моею бархат чёрный
ночных небес весь звёздами усыпан.

Быть может, сохраняла неусыпно

когда-то их порядок строгий нить,
но разорвалась. Обрели свободу
и разлетелись вширь по небосводу
           алмазы звёзд…

Но кто

посмел то ожерелье теребить?!

Вышивание