Вне всяких сомнений

— Практически один. Правда, в некоторых — особенно любительских — передатчиках используются специально вырезанные кварцевые кристаллы. Они имеют свою естественную частоту и, таким образом контролируют длину волн.

— А почему мы не можем вырезать кристалл, имеющий естественную частоту в области видимого спектра?

Дуглас резко выпрямился.

— Детка! Похоже, ты попала в точку!

Он поднялся и стал расхаживать взад-вперед, рассуждая вслух:

— Для обычных частот используются обычные кристаллы кварца, а для коротких волн — турмалин. Частота вибрации зависит непосредственно от формы кристалла. Существует простая формула…

Дуглас взял с полки толстый справочник.

— Ага, вот. Для кварца — каждый миллиметр кристалла удлиняет волну на сто метров. А частота, естественно, обратна длине волны. И для турмалина — то же самое, но волны более короткие…

Он продолжал читать вслух:

— При воздействии электрических разрядов кристаллы изгибаются, и, напротив, будучи изогнуты, выдают электрический разряд. Период колебания — является неотъемлемым качеством кристалла, зависящим от его геометрических пропорций. Будучи подключенным к передающему радиоконтуру, кристалл заставляет весь контур работать на одной постоянной частоте, присущей самому кристаллу. Вот оно, малыш, вот! Если нам удастся найти подходящий кристалл и обработать его так, чтобы он вибрировал на частоте видимого спектра, — то способ преобразования электроэнергии в световую без потерь на тепло у нас в кармане!

Мэри Лу восхищенно охнула:

— Вот какой у нас мальчик! Способный, только ленивый! Ведь может, если захочет!

* * *

Почти полгода спустя Дуглас пригласил в лабораторию своего отца, чтобы продемонстрировать достигнутые результаты. Проводив тихого, седого джентльмена в свою святая святых, он сделал знак Мэри Лу — задернуть шторы, а затем показал на потолок.

— Вот, пап. Холодный свет — его стоимость составляет лишь ничтожную долю от стоимости электрического освещения!

Старик поднял глаза и увидел подвешенный к потолку серый экран, размером и формой напоминавший крышку ломберного столика. Мэри Лу повернула выключатель. Экран засиял мягким светом перламутровой раковины. Сильный, нерезкий свет заливал комнату.

Молодой ученый улыбался отцу. Он был счастлив и ожидал похвалы, как щенок ожидает ласки.

— Ну как, пап? Сто свечей — электролампы сожрали бы сто ватт, а у нас тут — всего ничего, пол-ампера на четыре вольта!

Старик растерянно заморгал, глядя на экран.

— Замечательно, сынок. Вправду замечательно. Хорошо, что вам удалось добиться этого.

— Пап, а знаешь, из чего сделан экран? Вид силиката алюминия. Дешево, потому что можно использовать для производства любую глину: бокситы, криолиты, да почти все что угодно — лишь бы содержало алюминий! То есть сырья — в любом штате хоть экскаватором греби!

— Ты, сынок, уже готов запатентовать процесс?

— Конечно!

— Тогда давай перейдем в твой кабинет: нам нужно кое-что обсудить. И даму свою пригласи.

Торжественная серьезность отца несколько омрачила ликование Арчибальда. Когда все сели, он спросил:

— Что-нибудь случилось, отец? Нужна моя помощь?

— Боюсь, Арчи, ты ничем не сможешь мне помочь. Мало того, у меня к тебе просьба: я хочу просить тебя закрыть свою лабораторию.

Арчибальд не повел и бровью.

— Вот как?

— Ты знаешь, я всегда гордился твоей работой. А с тех пор как умерла твоя мама, моей главной целью было — обеспечить тебя необходимым оборудованием и средствами.

— Да, пап, ты всегда был щедр на этот счет.

— Мне хотелось предоставить тебе как можно больше возможностей. Но теперь настали трудные времена. Фабрика больше не в состоянии финансировать твои исследования. Мне, вероятно, придется просто закрыть предприятие.

— Неужели так плохо, пап? Я думал, что у нас заказов хватает…

— Заказов у нас больше, чем достаточно, но дела обстоят так, что никакой выгоды нам это не сулит. Помнишь, я говорил тебе про закон о коммунальных услугах, который приняли на последней законодательной сессии?

— Да, что-то такое припоминаю… Но разве губернатор не наложил на него вето?

— Они обошли вето губернатора. Такой бесстыдной коррупции в нашем штате еще не бывало — лоббисты продали и душу и тело!

Голос старика задрожал в бессильном гневе.

— А нас это касается?

— Этот билль якобы уравнивает тарифы на электроэнергию согласно обстоятельствам. Но на самом деле он просто позволяет контрольной комиссии вертеть потребителями как ей хочется. А ты знаешь, что это за комиссия… В политику я никогда не ввязывался, но теперь они и меня приперли к стенке. Я больше не выдерживаю конкуренции.

— Силы небесные! Они не смеют так поступать! Надо подать на них в суд!

Старик поднял брови:

— В нашем штате?

Дуглас встал и принялся расхаживать по комнате.

— Но ведь что-то мы можем!

Отец покачал головой.

— Меня бесит, что они проделывают такие фокусы с ресурсами, которые фактически принадлежат народу! Программа федерального правительства позволила нам получать много дешевой энергии. Страна могла бы богатеть, однако местные пираты наложили на электричество лапу и пользуются этим, чтобы подчинить себе сограждан.