Внебрачный ребенок

И еще она подумала, может, стоит снова надеть шляпу: ведь она, кажется, мешает ему целоваться. Раньше ей это никогда не приходило в голову. Уж не потому ли, когда она уходила из дома с Джорджем и Элфом, мама всегда говорила: «Ты не забыла шляпу?»

Не в силах поднять взгляд выше наколенников на его штанах, Люси спросила:

— Вы думаете, они смогут выпустить нас отсюда через один час пятьдесят четыре минуты?

— Если успеют вычерпать колодец.

Его тон был так суров, что она схватила шляпу и нахлобучила ее на голову. Обретя благодаря этому жесту некоторую уверенность, она с жаром обратилась к потрепанным носкам башмаков Лэмба:

— Я хочу, чтобы вы знали, что, по-моему, «изнасиловать» — очень грубое слово. Что может быть более диким? Это звучит так, словно вы… — она судорожно попыталась найти пример из истории, — вестгот. Мне кажется ужасным лицемерием, когда мужчина, намереваясь лишить девушку невинности, рассуждает при этом о женских добродетелях.

— У тебя неплохо подвешен язык, — сухо заметил Лэмб. — Можешь написать на эту тему трактат.

— Смотрите, в какое горе вы повергли моих друзей! — не унималась Люси.

— Я так огорчен. — В голосе Лэмба зазвучала насмешка. — Твои друзья такие неумехи, что только необходимость спасти тебя заставит их хоть что-то сделать. — Он шагнул от стены, и Люси отбежала за стол. — Ты не подумала, что участие в похищении человека повлечет за собой что-нибудь плохое для тебя же?

— Раньше этого не случалось, — ответила она.

— Раньше? Ты хочешь сказать, что похищение для тебя — привычное дело?

В голосе Лэмба послышалось такое изумление, что Люси решила: лучше оставить вопрос без ответа. Она надолго умолкла, разглядывая пуговицы на его рубашке. Потом сдавленно прошептала:

— А если нам не удастся открыть дверь через час пятьдесят четыре минуты, вы намереваетесь сделать со мной то, что пригрозили?

— Можешь быть уверена, — холодно подтвердил он.

Хотя эти слова и были сказаны тихим голосом, Люси на какое-то время потеряла способность двигаться и даже думать. Немеющими пальцами она схватилась за край стола. Спазм внутри чуть не согнул ее пополам.

Ей хотелось прикоснуться к губам, которые все еще горели от его поцелуя.

Люси вдруг пришло в голову, что Генри Лэмб мог поцеловать ее по требованию бутылочки! О Боже, так и есть! Она подошла к двери и постучала по ручке. Та не поддалась. Люси яростно дернула за нее. Потом изо всех сил пнула дверь ногой.

Тяжело дыша, она смотрела на дверь:

— Можно восхищаться мастером, сделавшим ее, — сказал Генри Лэмб. — Обычная дверь разлетелась бы в щепки.

Люси посмотрела на свои руки, потом на пол. Она отменяла желание. Пыталась пережелать.

В это невозможно поверить.

Проклятая бутылка действительно хотела, чтобы Люси изнасиловали.

Как права была мать! Загадывать желание — плохой поступок для верующего. Бог сам знает, отвечать или нет на просьбу молящегося. И глупые просьбы остаются без ответа.

А бутылочке все равно. Люси пожелала очутиться в объятиях всем известного распутника, и бутылочка устроила ей это без каких-либо помех. На, получи. Как жестоко, как безжалостно!

Самое отвратительное в этом было то, что бутылочка отвергла ее попытку взять желание назад и сделала так, что она обречена на исполнение собственного желания. Бутылочка словно притащила ее сюда за шиворот и молвила: «Здесь то, что ты пожелала. Желание исполнится, хочешь ты того или нет». Такая жестокость ошеломила Люси.

Генри Лэмб думал, что единственный способ выбраться из комнаты в срок — это выполнить свою угрозу. Как он был прав! Но не потому, что хотел заставить ее друзей работать быстрее. А потому, что должен был выполнить приказ бутылочки.

Люси села на пол, подогнув под себя край желтой ситцевой юбки, и закрыла лицо руками. Деревянный пол был холодным, как замерзший пруд.

В комнате стояла такая тишина, что Люси слышала собственное дыхание.

— Мистер Лэмб? — наконец произнесла она.

— Не беспокойся, я никуда не ушел.

— Если вы не сочтете это неуместным, могу я задать вам один личный вопрос?

— Я считаю все, что сделала ты и твои дружки-хулиганы, неуместным. Так что пусть тебя это не останавливает.

Она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, и холодный воздух комнаты слегка остудил жар ее щек.

— Что случится, если вы не придете на встречу?

— Я потеряю крупную сумму денег.

— Почему?

Его зеленые глаза внимательно посмотрели на нее.

— Этот пол холоднее, чем подземелье Гадеса, — неожиданно сказал Лэмб. — Если подойдешь и сядешь на кровать, я расскажу тебе.

— Я еще не готова сесть на кровать.

— Ну ясно, — ответил он.

Сейчас, когда их взгляды встретились, Люси увидела в его глазах что-то такое, чего раньше не заметила. Она увидела в них теплые, яркие смешинки.

— Почему вы потеряете деньги? — опять начала она.

Он заерзал и вздохнул.

— Это длинная история.

— Что ж, — сказала Люси. — У меня один час пятьдесят четыре минуты.