Внебрачный сын

Из глубины дома слышна музыка, разговоры и смех. Стас с Настей собрали у себя всех: Леру с Богданом, родителей Насти и даже ее бывшего с женой. У них какие-то особенные отношения, понятия не имею, как брат на это согласился, но он неплохо ладит с Максом, а Настя с теплом относится к Ирине. В гости был приглашен еще и Герман, но он присутствовать не смог, так как праздновал со своими родственниками.

Я успеваю снять куртку и сапоги, когда меня пугает Настя:

– Оля? – она смотрит на меня обескураженно. – Ты как здесь оказалась? Стас тебе звонил, но ты не отвечала. Мы решили, что тебя оставили в больнице, да и Герман сказал, что…

– Все в порядке, – успокаиваю Настю. – Меня подвезли. Все еще в сборе?

– Ирка с Максом собираются уже, потому что Давид капризничает.

Я понимающе киваю. Это сейчас Тимофей совсем не доставляет мне хлопот, но так ведь было не всегда. Я помню и бессонные ночи, и истерики, и колики в животе, и даже ни с того ни с сего поднявшуюся температуру.

– Идем скорее, нам скоро станет скучно. Лера с Богданом тоже подумывают уезжать. Ты должна их уговорить.

– О да, они мне должны, – киваю. – Герману позвонили… пусть теперь сидят, мучаются.

– Как вообще прошло все? Макар приезжал?

– Зашил вот.

– Классно все сделал?

– Откуда ж я знаю, они пластыри налепили. Как я вообще сейчас выгляжу?

– Не лучшим образом, – не скрывает Настя. – Ты что, в зеркало не смотрелась?

Она тянет меня к зеркалу у противоположной стены и поворачивает к нему лицом. Я тут же хочу зажмуриться, жаль, что мой образ уже отпечатался в памяти. Темные кровоподтеки под глазами, распухший нос, который, впрочем, скрывает белый пластырь. На лбу точно такой же.

Макар в таком виде собирался вести меня в ресторан? Или забыл, как я выгляжу? А может, предложил специально, зная, что я откажусь? Господи, да я о внешности тогда и не подумала даже! А зря… выгляжу ужасающе.

К гостям идти резко перехотелось. Даже в глазах потемнело. Тимофей увидит, испугается. А мне ведь вот такой красивой быть минимум две недели. А зная, как быстро на мне заживают синяки, то и весь месяц.

– Идем? – спрашивает Настя, касаясь моего плеча.

– Нет уж, я к себе пойду. Не хочу портить всем праздник.

– Брось, – отмахивается она. – Тебя все видели сразу после случившегося. Там все переживают, и никого ты не напугаешь.

– Детей напугаю.

– Они спят давно, – парирует она и тянет меня в гостиную, где стоит сосна и накрыт праздничный стол. – Идем-идем.

Я быстро шагаю следом. По пути думаю, что идея все же ужасная. С Ирой и Максимом мы вообще познакомились сегодня, да и с родителями Насти видимся второй раз. Куда мне в таком виде?

Затормозить я не успеваю, потому что Стася открывает дверь и торжественно пихает меня вперед. Разговор за столом тут же замолкает. Я чувствую на себя взгляды абсолютно всех присутствующих, но долго они не длятся. Первыми оживают Стас и Лера. Они несутся ко мне с соболезнованиями, обнимают.

Брат украдкой достает телефон и тычет камерой мне прямо в лицо.

– Что ты делаешь, Стасик? – возмущается Настина мама.

– В следующий раз, когда сестра решит заняться самодеятельностью – обязательно посмотрю на это фото и откажу ей.

Я закатываю глаза, присутствующие смеются. Никто не смотрит на меня с отвращением, а вот сочувствия во взглядах я вижу много. Это немного расслабляет. Я понимаю, что зря волновалась, и присаживаюсь за стол. Есть не хочется, пить я не решаюсь. Про антибиотики мне Макар ничего не сказал, но это ведь не означает, что они не понадобятся. Мне завтра к другому врачу идти, он назначит другое лечение.

Максим с Ирой уезжают очень быстро, да и родители Насти уходят на второй этаж, чтобы лечь спать. Тимофея Настя уложила незадолго до того, как я пришла. Уговорила его лечь с Даней и сказала, что мама в безопасности и останется под присмотром врачей. Я безумно ей благодарна, надеюсь, что к утру буду выглядеть не так ужасно, и сын меня не испугается.

– Может, у нас останетесь? – предлагает Настя Лере. – Ромка ваш все равно с пацанами спит, а вы с дитём в спальне ляжете соседней.

– Да, можно, – кивает Лера. – Я тогда пойду уже. Устала.

– И я пойду, – встаю вместе с ней. – Есть не хочется, и голова болит.

Стас вызывается меня проводить, но я отказываюсь. Не хочу ни о чем говорить, а подозреваю, что придется. На втором этаже мы с Лерой расходимся по разным спальням. В своей я сразу же забираюсь на кровать и смотрю в потолок. Прокручиваю в голове сегодняшний день и тру рукой чуть выше солнечного сплетения. Все еще болит. За столом притупилось, а сейчас ноет с новой силой.

Обещаю себе забыть. Нам не о чем разговаривать. И встречаться тоже не стоит. Если он узнает о Тимофее… я никогда не уеду обратно, а возвращаться сюда, где все напоминает о нем, я не смогу. И мирно сосуществовать, вместе воспитывать сына у нас тоже не получится. У меня – так точно.

Глава 8

– Мам, это что? – Тимофей аккуратно дотрагивается до моего носа.

– Пластырь.

– Под ним ранка, да?

– Да. Вчера маме убили бактерий, а сверху наклеили пластырь, чтобы они не появились снова.