Внедрение

Одновременно со стуком деревянных бортов притершегося к галерам моего галеаса, на берегу раздался заполошный набат колокола, но было уже поздно, волна абордажников хлынула на вражеские суда избивая попадающихся на пути матросов и едва ли что то соображающих со сна прочих членов наличной команды. Считанные минуты потребовались что бы полностью очистить застигнутые врасплох корабли от пытавшихся оказать какое то сопротивление пиратов. Успевших сдаться, быстро вязали и сгоняли в кучу матросы с галеаса, дальше они были их заботой. Мои же дружинники с наемниками быстро сбив несколько плотных колонн прикрывшихся щитами двинули в глубь пиратского поселения сразу по нескольким улочкам. Времени на промедление не было, следовало торопиться, дабы не дать пиратам очухаться и организовать оборону.

Городок атакованный нами был не велик, но плотно и аккуратно застроен, сказывалась нехватка хорошей земли и быстро повышающийся рельеф. Со стороны моря, поселение не имело никаких укреплений, если не считать пары башен с большими стрелометами контролирующих бухту. У меня на глазах, в раположенные на башнях орудия прилетели большие сгустки огня разметавшие опасные для нас конструкции, которые уже начали разворот в нашу сторону. Больше, опасных для эскадры объектов со стороны суши не было. В слудующее мгновение, как только были уничтожены стрелометы, я почувствовал знакомое ощущение блокировки магических потоков. Непредвиденные сюрпризы нам были не нужны. Оставалось надеяться, что обитатели города не успели передать весть о нападении. Впрочем, если кто то из владеющих Даром успеет сбежать, это лишь ненадолго отсрочит сигнал о нападении, но надежды успеть перекрыть пути отхода были, пара небольших отрядов рванула вдоль стен в сторону имеющихся сухопутных ворот. Со стороны суши, городок имел, пусть и не высокую, но укрепленную стену с несколькими башнями. А видимые мной в еще не рассеевшемся рассветном мраке детали, говорили о намерении возвести стены и со стороны моря.

Выбегавшие на звон колокола очумевшие защитники быстро становились трупами не замедляя нашего продвижения. Нашей целью была ратуша, на чьей башне надрывался колокол. Чуть больше минуты нам потребовалось что бы достичь здания и с удивлением обнаружить не запертую дверь из которой выскакивали полуодетые вооруженные люди. Стальной клин дружины мгновенно вбил неразумных обратно в здание расплескав вокруг кровавые брызги и начал зачистку. Я едва успел дотянуться до одного пирата коротким копьем, как передо мной уже не осталось живых врагов.

Увлекаться личным участием в резне не успевшего опомниться противника я не стал, кто то должен был руководить процессом, кому махать мечом, хватало. Впрочем, лишний раз объяснять и что то указывать дружинникам не требовалось, все все прекрасно знали и умели. В пять минут, здание было зачищено, было взято почти десяток пленных разумно решивших сдаться. Странно, я думал будет меньше, мне бараханцев описывали как кровожадных и необузданных бойцов, но как видно и среди них присутствовали разумные люди, или, скорее всего, мне попались не бойцы, а кто то из руководства, или клерков, а среди них, отморозков и отчаянных храбрецов всегда было немного.

Поставив всех рядком в главном зале на колени, я с помощью переводчика устроил им допрос. Информация для нас играла не меньшее значение, чем темп операции.

— Мне нужны ответы на вопросы, я их либо получу, либо здесь прибавится трупов, а нужные мне сведения я всё равно узнаю, вы не единственные, кому будут заданы вопросы и ответы будут сверены между собой. За ложь, будет только одно наказание — смерть!

Церемониться не было никаких резонов, да меня бы не поняли мои собственные люди, начни я цацкаться и торговаться. А осознание того, что я имею дело с пиратами, либо их пособниками, полностью развязывало руки в моральном плане.

Храбрецов и идейных борцов за веру не желающих сотрудничать с захватчиками, среди пленных не оказалось. Все кто на такое был бы способен, валялись вокруг остывающими трупами. Говорили все, к кому бы я ни обращался, часто указывая друг на друга, как более сведущих в том или ином вопросе. Пять минут и я знал всё что хотел.