Внедрение (СИ)

Удивительно, но я её понял. Девушка быстро сориентировалась и произнесла просьбу на квалане. Похоже, её слабая восприимчивость к магическому воздействию, имела побочную реакцию в виде боли причиняемой магией. Довольно сомнительный бонус, на мой взгляд, с однозначно неприятной побочкой. Сомнительный, потому что серьезно ограничивал воздействие дружественной магии исцеления, хотя в остальном, был безусловно полезен. Очень редкий Дар — невосприимчивость к магическому воздействию, в данном случае, слабая восприимчивость и еще более редко, когда сам обладатель такого Дара является магом. А девушка однозначно им была, я это прекрасно видел и чувствовал. А еще, я подозревал, на грани с уверенностью, что она орчанка. Слишком много совпадений! Хотя, рабский ошейник сильно выбивался из схемы и я мог ошибаться.

Удивительно красивая, уверен, не только на мой взгляд, спортивно сложенное молодое тело идеальных пропорций. Белокурая, голубоглазая с милым юным личиком, на котором выделялись красивые, чуть припухлые губки, вздернутый носик, тонкие, идеально очерченные бровки, густые реснички, гладкая чуть смугловатая кожа, миленькие ушки с красными пуговками сережек гвоздиков. Обнаженные до середины бедра, из за задравшегося платья и выреза, длинные стройные ножки так и манили себя погладить, а уж обнаженной идеальных пропорций упругой грудью, можно было любоваться вечно.

Я почувствовал, что попал! Оставить раненую красотку одну, а тем более допустить, что бы кто то причинил ей хоть какой то вред, было выше моих сил. Я с трудом мог отвести от неё даже свой взгляд, не то что перепоручить её безопасность, хоть кому либо. А ведь обязанности командира рейда, как обладатель самого крупного отряда я им по умолчанию являлся, возлагали на меня кучу обязанностей. Благо хоть большинство задач были заранее расписаны среди участников, но всё равно, координации и контроля никто не отменял.

Пока я занимался реанимацией своей пленницы, а по всем законам войны, она превратилась в мою законную добычу, оспорить которую мало бы кто решился, подчиненные уже организовали вынос ценностей из сокровищницы. Лишь Любомир, Юрий, да пара телохранителей оставались подле меня. Даже Ференгольц куда то умчался.

Пока я соображал, что же предпринять, девушка так и продолжала безучастно лежать на столе тяжело дыша и радуя окружающих своими обнаженными прелестями, на которые косился всякий проходящий мимо.

Поправив на груди разорванное платье, дабы не смущать никого, я решился на отчаянный шаг. Достав из поясного кошелся восковой карандаш, на самом деле, являвшийся артефактом собственного изготовления в котором воск выступал лишь связующим звеном, а на самом деле являлся непременным атрибутом любого уважающего себя мага разведчика и диверсанта, я внутренне сам страдая, задуманное должно было причинить девушке боль, быстро вывел у неё за ушком руну подчинения параллельно накладывая короткое плетение для инициации соответствующего заклятья.

Раздалось шипение, девушка вскрикнула, тяжело закашлялась и схватилась рукой за обожженное место где проступала новая черная татуировка, в глазах её появились мука и слезы, а еще вопрос, зачем?

— Извини, так надо! — Искренне повинился я, сам испытывая душевную муку от вида её страданий. И не удержавшись схватил в охапку и обнял гладя по головке и шепча слова утешения, что всё сейчас пройдет, надо лишь немного потерпеть.

Руна которой я наградил девушку была из широкого арсенала боевиков Ордена специализирующихся на захвате ценных пленников. Она выполняла сразу несколько функций, привязывала пленника к хозяину, так, что тот не мог отойти от него дальше определенного расстояния не испытывая сильных болевых мучений, а в пределе и смерти. Рунированный не мог причинить вред нанесшему руну, сильные болевые спазмы просто останавливали того, пожелай он это, вплоть до смерти, если хозяин умирал. Руна выполняла примерно те же функции, что и рабский ошейник, просто выводилась сложнее и могла рассасываться со временем. Такой магии, её природная сопротивляемость, противостоять не смогла. Это была не чистая энергия, а внедряемый под кожу коллоид. Учитывая её сопротивляемость, вряд ли он продержится больше нескольких дней, но мне, много и не надо было.

Я поставил ограничение в пятьдесят шагов.

— Я пока не могу тебе доверять, а вред причинять не хочу. Прости что причиняю боль. Это временно, придется потерпеть! — И без перехода. — Как тебя зовут?

Девушка некоторое время молчала. Я не представлял что сейчас творится в её душе. Такие перемены в жизни. Из одного рабства, угодить в другое! А то, что она была в рабстве, говорил сам за себя ошейник.

— Натэйша, — едва слышно прошептали её губы, когда я уже не чаял услышать ответ.