Внеклассное чтение про Черного лорда

   - Оно и понятно. Амалия влюблена в Кетима, а вы теперь – его невеста, – кивнул магистр,и Интента кивнула:

   - Знаю. Она ужасно расстроена. Но я понятия не имела, что вы…

   - Амалия была рада стать моей невестой, потому что мечтала показать Кетиму свою независимость. я был рад, потому что... просто рад, - со вздохом сказал Вермар, внoвь озвучивая ее мысли, и Интента опустила глаза:

   - Я не хотела быть бестактной.

   - Вы не были. Все в порядке, мы же друзья. Просто не выдавайте меня, ладно?

   - Хорошо. Венсан, а почему вы с Кетимом так недолюбливаете друг друга? - спросила Интента, когда они медленно стали выбираться из леса.

   - Это не связано с Амалией. Давнишняя история, честно говоря. асскажу как-нибудь в другой раз, хорошо? – сказал Вермар, и она кивнула.

   Вампир открыл рот, чтобы добавить что-то, но потом ничего не сказал, качнув головой, затем, несколько минут спустя, сделал так снова. Интента терпеливо ждала, пока они шли рядом в тишине, но затем, когда до центральной лестницы замка осталось рукой подать, и он в третий раз открыл рот, резко поторопила:

   - Ну же, Венсан, говорите. Что бы это ни было!

   Тяжело вздохнув, вампир поправил рукой волосы и с досадой цокнул языком:

   - Вы наверняка сочтете меня предвзятым. Но ради духа созерцания и всего, что вам ещё дорого, Интента, послушайте меня, ведь я ваш друг.

   - Хорошо, - кивнула она, когда Венcан снова сделал паузу.

   - Будьте осторожны с лордом Кетимом. Возможно, он продолжает игру с вами,и… понимаете,иногда все не то, чем кажется, - сбивчиво продолжил вампир, но Интента, сузив глаза, схватила его за руку:

   - Что вы хотите сказать, Венсан?

   - Ничего особенного. Я могу оказаться неправ.

   Они остановились, пристально глядя друг на друга,и ей показалось, что Венса вот-вот скажет нечто ваное, как вдруг совсем рядом послышался громкий уверенный голос Кетима:

   - Что я вижу, моя милая невестушка. Неужели вы предпочли мне другую компанию на вечерней прогулкe?

   Интента невольно улыбнулась, поворачивая голову в сторону голоса и теплым взглядом посмотрела на Ульриса, который спускался по центральной лестнице им навстречу. Темный лорд как всегда кутался в переливающийся от заклинаний плащ, на этот раз серебристого цвета.

   - Это была дневная прогулка, милорд. Но боюсь, сегодня у меня немало работы,так что придется обойтись без вечерней, - с небольшим никсеном отозвалась Интента, мгновенно вспоминая, что они на публикe,и потому меняя выражение лица на непроницаемое. Ульрис остановился в нескольких шагах, с таким же каменным лицом бросив неопределенный взгляд на магистра Вермара. Мужчины поприветствовали друг друга крайне сдержанными кивками, после чего взгляд Кетима вновь обратился к невесте:

   - В таком случае рассчитываю на совместный ужин завтра, моя дорогая.

   - С удовольствием, – холодно отозвалась Интента, сделала ещё один книксен и повернулась к вампиру, – Благодарю за прогулку, магистр. Буду рада видеть вас в понедельник на внеклассном чтении.

   - С удовольствием, миледи, – с поклоном отозвался Вермар, и они распрощались.

   Не глядя более ни на кого из мужчин, Интента быстро поднялась по лестнице. В ее голове мелькнуло, что за всеми своими тревогами и любовными драмами она совсем запустила подготовку к лекциям. студенты между тем настояли на возобновлении внеклассного чтения, до которого оставалось всего два дня. И лорд Маркал, к тому же, упрямо проставил ей свои индивидуальные занятия на следующую неделю, даже после их откровенной ссоры.

***

Весь следующий день Интента провела в книгах, готовясь к лекциям, а между этими делами напряженно размышляла, что написать Просветленному. За всю жизнь ни в одном страшном сне ей присниться не могло, что она будет писать такое достигшему света, да ещё находясь в столь спокойном, умиротворенном состоянии. Но реальность переворачивала все ее представления из прошлого – ей действительно хватило четырех месяцев в вотчине темных, чтобы полностью переосмыслить всю жизнь.

   Набравшись готовнoсти к вечеру, Интента разложила на столе пергамент и быстро настрочила два абзаца, где очень коротко и сжато умудрилась соoбщить все главное, а затем надолго задумалась. Не потому, что не знала, как продолжить – просто поняла, что в этом нет особой необходимости. Прежняя Интента и не смогла бы написать письмо длиной меньше одного листа, а теперь она даже не видела пользы в том, чтобы исписать даже половину: Просветленный, безусловно, все поимал. И она теперь – тоже.

   Глубоко задумавшись, Интента погрузилась в детские воспоминания. Тогда родители еще могли ругаться между собой. В обоих хватало язвительности и остроумия, чтобы пикироваться, не повышая голоса, и при том серьезно ранить друг друга. Плохо понимая тогда смысл их слов, она чувствовала боль каждого почти физически и испытывала постoянную растерянность и чувство вины. Девочкой она думала, что все ссоры родителей – из-за нее.