Внеплановое отцовство для двоих (СИ)

— Собирайся Нин, — любезно просит. — Буду ждать тебя в кухне. Нам надо серьезно поговорить.

Ах… я знаю, к чему Золотов клонит. Оттого мое настроение стремительно ползет вниз, и наверняка отношение ко мне Максима тоже изменится. Только сам юрист еще не в курсе, а пока он очень хочет казаться добрым и понимающим любые людские трудности человеком.

— Да…дай мне несколько минут.

Мужчина одобрительно кивает и даже одаривает улыбкой. Тактично покидает спальню.

Осторожно, чтобы не разбудить детей встаю с кровати. Рассекать перед Золотовым в ночнушке не решаюсь, а сразу натягиваю на себя плотные бордовые колготки и вязаное платье.

Пока есть возможность насладиться комфортом, пользуюсь ванной, с упоением умываюсь, чищу зубы и причесываюсь. Трачу время и на легкий макияж. Беды бедами, а выглядеть, как старый пожеванный сапог я не намерена.

Глубоко вдохнув, все-таки выхожу к Максиму.

Золотов, еще милостивый человек приглашает меня к столу и явно настроен на дипломатию, раз не поленился даже сварить кофе.

Я тоже улыбаюсь ему через зубы, вряд ли получается искренне, но я стараюсь.

— Ниночка, ты молодец, что призналась в сложившихся обстоятельствах. Посягательства родственников на отъем малолетних у матери просто кощунство!

О… я узнаю его слащаво-притворный тон, которым Золотов разговаривает со своими клиентами, тем самым дает понять, что какое-бы преступление не было совершено, адвокат всегда встанет на их сторону.

— Именно так, — аккуратно отодвигаю стул и усаживаюсь напротив Максима.

Замечательно, что сейчас между нами прочная и довольно широкая столешница.

Хоть какой-то защитный барьер.

— Я возьмусь за твое дело Нин, и не буду брать финансовую оплату. И я выиграю его. Не волнуйся, а о способе оплаты уверен, мы сможем договориться. Думаю, это будет приятно для нас двоих. Но для начала предлагаю съездить и забрать заявление. Ты же понимаешь, что оно может бросить тень на мою репутацию…

— Я бы с удовольствием, — начинаю откровенно юлить, — только детей надо сначала отвезти в школу.

— На денек отпросишь мальчишек. Думаю, они не расстроятся, особенно Иван.

— Да… только вот мне и самой на работу нужно…Салон открывается в девять, но я должна там появиться на полчаса раньше иначе получу штраф или того хуже — увольнение…

— Я об этом тоже позаботился, солнце мое! — он произносит ласковую просьбу жестко. — Сильвестр с радостью подменит тебя на первую половину дня. И если твой пресветлый директор посмеет возразить, то крепко пожалеет.

Смотрю на все что угодно, только не в глаза Максиму. Вижу под стеклянной крышкой воздушный омлет, кажется с грибами, который с пылу с жару подал для меня Золотов.

Что уж греха таить, Максим готовит как бог и может побороться с лучшими шеф-поварами в кулинарном поединке.

— Завтрак, — бормочу, — как это мило.

— Подкрепись, Нин, — тянется и снимает крышку, — нужно набраться сил. День обещает стать богатым на события.

Не то слово.

Терзаюсь сомнениями.

Рассказать ли правду Золотову сейчас или подождать еще и сначала вкусно поесть? Ведь Максим наверняка орать будет и из деловитого адвоката превратиться в потерпевшего… А я в ведьму, дуру без мозгов и законченную эгоистку.

С другой стороны, лучше принять гнев Максима сразу, пока сыновья спят и не слышат. Не хочу, чтобы мальчики стали свидетелями ругани.

Отказываюсь от завтрака в пользу грядущей экзекуции.

— Максим Леонидович, не получится забрать заявление.

— Это еще почему? — теряет былой запал дружелюбия и напрягается, выпрямляя спину и плечи. Опускаю взгляд на стол, лишь бы не повстречаться со взглядом Золотова, он настолько въедливый, как кислота, что может оставить ожог на сетчатке.

— Моя инициатива вызвала фурор во всем судебном отделе. Узнав, на кого именно я пришла писать заявление, работники тут же оповестили и главного прокурора Краснова. Ну того самого, кто терпеть тебя не может за то, что ты освобождаешь воров и мошенников от справедливого наказания и портишь рейтинг прокурора в определенных кругах. Меня специально мариновали в кабинете, пока Краснов на всех парах несся в отдел! В общем, он лично принял у меня заявления и потребовал добавить к нему алименты…уф…

Быстро рассказав суть, замираю и горблюсь от неминуемой атаки Золотова.

Но Максим молчит.

Я, не выдержав, осторожно поднимаю глаза на мужчину.

Он все еще смотрит, не моргает. Застыл настолько, что хочется помахать ладонью перед его лицом в надежде на реакцию.

Чуть привстаю и щелкаю пальцами возле носа Максима.

Он отмирает и тут же хмурит брови.

— Семенихина, можно мне тебя обнулить, — хрипит, — и ты скажешь, что этот бред не что иное, как твоя бурная фантазия.

— Сбрось меня хоть до заводских настроек, ничего не поменяется, — виновато возвращаюсь на место. — Я решила пойти на радикальные меры и навсегда попрощаться с необразцовым папашей Алексеем, установив реальное отцовство. Так у бывшего мужа не останется никаких рычагов давления на меня. Он не сможет манипулировать при помощи детей…

— Вздор! — ударяет кулаком по столу. — И о чем ты только думала?!