Внеплановое отцовство для двоих (СИ)

Золотов.

После работы заезжаю в ресторан и забираю заказ к ужину.

По пути к дому решаю позвонить брату и поделиться новостью насчет отцовства.

— Я догадывался, что так и будет, — говорит Демид, — но иметь родственницу Ниночку это как жить на пороховой бочке. Никогда не знаешь, что за фортель она выкинет завтра.

— Вот такая уж Ниночка, — смеюсь. — Теперь у меня на нее большие планы. Иск, чтобы оспорить решение суда я отозвал, не хочу позориться второй раз.

— Верно, — подхватывает мое настроение. — Ты же понимаешь Макс, что ваши отношения близятся к свадьбе? Дети все-таки уже в школу ходят. Да и бывший Алексей наверняка отсеется и ни на что претендовать не станет, ему сейчас не до этого.

От упоминания мужа Нины у меня невольно сжимается челюсть и напрягается кулак. Я уже вычеркнул его из нашей жизни и впускать не намерен.

— И что с ним?

— Знающие люди доложили, что его мать примчалась в полицию и забрала заявление о краже, а на следующий день вновь обивала порог участка. Блажила, что перстень у нее опять украли. Силой отнял страшный человек во всем черном и балаклаве на голове. Полицейские меж собой посмеялись выдумкам и все-таки приняли заявление. Вряд ли будут рьяно искать как в прошлый раз. Это вроде притчи о пастухе и волках. Не может же какой-то бандит отнять перстень?

— Конечно, нет. Чушь сумасбродной старухи.

Ух! Ветров…

Брат меняет тему.

— Я тебе даже немного завидую, Макс. У тебя сразу двое детей появилось. Сыновей. И Ниночка может родить тебе еще, если захочешь.

Как хорошо, что сейчас горит красный сигнал светофора, и я остановил машину. Потому что у меня потемнело в глазах.

— С ними очень сложно, Демид, поверь на слово, особенно когда не слушаются. Двое — это мой потолок, брат. Больше я не вывезу и не планирую. Мне еще подфартило, что период подгузников пропустил. Ниночку и детей я люблю, жизни без них не вижу, но все же…

Еще немного поболтав, замечаю аптечную вывеску и прощаюсь с Демидом.

Я не шутил, когда говорил о количестве детей, да и Ниночка больше не планирует рожать. И вместе с тем я так очаровываюсь ей каждую ночь, что теряю всякие тормоза и слетаю с катушек. Нужно обезопаситься. Никто не будет против.

Купив кое-что, возвращаюсь домой.

Первым делом замечаю детей, они балуются друг перед другом в гостиной, исполняя подобие акробатических этюдов.

— Физкульт-привет, ребята!

Но мальчики мне не отвечают. Странно переглянувшись, срываются на бег куда-то в глубину квартиры.

Оставляю пакеты у порога.

На мой голос показывается Нина. Она немного заведенная и нервная.

— Ну, наконец-то, Макс!

— Что стряслось?

Нину охватывает дрожь.

— Я все рассказала детям. Они знают, что ты их папа…

Теперь волнительно мне.

— И как отреагировали?

— Они мне ничего не говорят. Тебя ждали. Так что идем на кресла.

— Как интересно.

Нина крепко впивается мне в руку пальчиками.

— Где ты хранил результаты из лаборатории?

— Они лежали в кабинете на столе. А что?

— Как безрассудно, — вздыхает. — Дети прочитали бумаги вперед меня.

Усаживаемся.

Ваня и Дима не заставляют себя долго ждать. Они идут к нам с крайне официальным видом, словно сейчас состоится сделка на миллион. Дима держит в руке альбомный листок, подходит ко мне и отдает его.

— Ознакомьтесь.

— О…

Вижу каракули.

Ниже для важности формулу «мама Нина+ папа Максим =?»

Знак вопроса здесь, должно быть, для интриги.

Ваня поясняет:

— Мы хотим, чтобы ты стал нашим папой, но у нас есть условия.

Я уже читаю их и попутно достаю из нагрудного кармана шариковую ручку.

— Контракт…за мной повторяете, что ли? — усмехаюсь.

Те отнекиваются, мол, сами додумались.

Продолжаю:

— На прогулки в парке согласен, — киваю, — порулить машиной тоже дам, но только на учебной площадке. А вот не ходить в школу вычеркиваю, — собственно, сразу это и делаю.

— Почему же?! — запищал Иван и подбегает ко мне.

Прокашливаюсь.

— М…а кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

— Бизнесменом! У меня будет свой завод с конфетами.

— Да? И как ты собираешься считать прибыль, если не будешь ходить в школу? Тебя же, необразованного, работники обманывать будут, и ты разоришься. И вместо конфет пойдешь в цирке выступать. С мартышками бананами жонглировать, потому что считать не умеешь.

Насупившись, Иван все-таки сдается.

— Ладно, оставляй.

Нина тоже увлекается несерьезным контрактом, недовольно сопит мне под ухо.

— Золотов, и никогда не есть мамину еду, тоже вычеркивай! Это что вообще такое, а?!

Если честно, я солидарен в этом пункте с мальчиками.

— Ниночка, звезда моя, — оборачиваюсь к ней, — пойдем здесь на уступки. Мы же мудрые родители?

Она нарочно цокает, но не хочет показаться перед детьми немудрой.

Остальное приемлемо.

Ставлю роспись, где нужно. Нина делает то же самое.

Передаю контракт Диме.

И в гостиной воцаряется тишина…

Никто не знает, как поступить дальше. Мальчики замерли и смотрят на нас, Ниночка тоже с замиранием сердца почти не дышит.

Первым разрываю эту паузу.

— Обнимемся? Теперь мы вроде одна семья.

И все будто этого и ждали.

Моя квартира снова наполняется привычным криком и шумом, а еще смехом и ощущением абсолютного счастья.