Внеплановый призыв. Повесть

После ухода «дедушки», Мельниченко добрым взглядом посмотрел ему в след и подумал, делая для себя короткий вывод: « Первое впечатление приятное. Дедушка ещё бодрый, хотя и в возрасте, но сохранился хорошо. В молодости, наверное, был спортсменом это видно по подтянутой фигуре. На голове проглядываются сединки, но шевелюра ещё пышная, а тонкая полосочка чёрных усиков, подчёркивает его аккуратность и уверенность в себе». Немного поразмышляв, Игорь закрыл подсобку и уверенно направился в коридор. Он шёл в сторону своей каюты, в надежде там встретить рефмеханика. Каюта у них была одна на двоих, так сказать общей и находилась в конце прямого центрального коридора слева, если следовать по главной палубе в сторону кормовой части судна. Небольшая каюта, обшитая внутри пластиком цвета слоновой кости, она не отличалась каким-то особым комфортом. Однако обстановка в каюте была хорошо спланирована и для проживания в автономном плавании вполне подходила. При входе в каюту, слева от двери, красовалось два вещевых рундука, расшитых шпоном под дерево. Дальше находились две судовые койки, расположенные в два яруса, одна над другой, заправленные однотонными верблюжьими одеялами коричневого цвета. На бортовой переборке, находящейся напротив входной двери, разместился круглый иллюминатор, крепко задраенный латунными барашками. Под ним стоял небольшой письменный столик с двумя выдвижными ящичками. На столе стояли мелкие атрибуты каютного комфорта: судовой телефон, грибовидная настольная лампа, прочно привинченная к столешнице, небольшой вентилятор и пенал, вырезанный из металлической кофейной банки, где было несколько карандашей и пару шариковых ручек. Сразу за дверью, с правой стороны, находилась деревянная вешалка с несколькими стальными крючьями, предназначенная для верхней одежды. Напротив вещевых рундуков размещалась керамическая раковина бежевого цвета с краном для холодной и горячей воды. Сверху над раковиной была прикреплена деревянная полка с принадлежностями личной гигиены и аккуратное прямоугольное зеркало. Слева от зеркала находилась, привинченная к переборке, никелированная подставка с графином под питьевую воду и два стакана, а справа по два крючка с полотенцами. На палубе каюты, раскинувшись на всю её длину, чистенький тёмно-коричневый коврик, изготовленный из несгораемого синтетического материала. На коврике, прижавшись к столику, стоял обыкновенный деревянный стул.

Рефмеханика в каюте не было. Сняв телогрейку, Игорь повесил её на вешалку и положил на столик, прихваченные электротехнические журналы. Вымыл руки, вытер их чистым вафельным полотенцем и примостился за столиком на, скучающем стуле, чтобы досконально ознакомиться с документацией. Дела пришлось принимать наспех, а теперь появилось время проштудировать журналы досконально. Перелистывая страницы журналов, Игорь перечитывал правила ведения документации и вникал в последние записи предыдущего электромеханика, делая для себя собственные выводы. Справившись с изучением формуляров, Мельниченко достал пару чистых машинописных листов и стал работать над составлением, созревшего его в мыслях, плана работ по своему заведованию.

Тем временем судно прибыло в район промысла и по коридорам прозвучали раздражительные звуки колоколов громкого боя, извещая экипаж о предстоящем аврале, а из динамиков раздался хрипловатый, но уверенный голос вахтенного помощника капитана: «По местам стоять, трал к отдаче приготовить!» Игорь в данном мероприятии участия не принимал и спокойно продолжал заниматься начатым делом. В это же время его сосед по койко-месту рефмеханик с громким именем Василий, чернобровый парень среднего роста, украинский казак из-под Винницы, тоже не участвующий в данном мероприятии, ходил по судну, опрашивая желающих поучаствовать в «зондер команде» и вносил их фамилий в список. Этот список был необходим для составления табеля на получение денег за сверхурочно произведённую работу. Желающих поработать сверхурочно, Василий набирал из членов машинной команды, по личной рекомендации старшего механика. Возглавил список сам стармех. За ним следовали фамилии второго механика и Василия, а замыкал список моторист Серёга. Розовощёкий моторист был ровесником Игоря. Он только закончил Невельскую мореходку, но не смог набрать плав ценз, необходимый для получения рабочего диплома на звание «Судового механика третьего разряда». Сереге не хватило ровно две недели до общепринятых восьми месяцев и СРТ-М «Рощино» стал для него лучшим вариантом для выхода из сложившейся ситуации. Таким образом, вакантным оставалось всего одно место, и эту вакансию в своём списке Василий предложил Игорю, найдя его в совместной каюте.

– Сидишь, Светило, мозги паришь? – с иронией, обратился он к своему соседу, обнажая в дружеской улыбке ровный ряд белоснежных зубов.

– Так, небольшой план работ на месяц составляю, – нехотя ответил Игорь, почесав колпачком шариковой ручки у правого виска.