Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси

Весьма важным обстоятельством, стимулировавшим развитие новгородской торговли после нашествия Батыя, было образование вокруг Новгорода своеобразной «торговой периферии». «Низовские земли», разгромленные татарами, превратились в поставщиков традиционных товаров русского экспорта (воска, меда, мехов, льна и т. д.), которые новгородские купцы продавали за границу. Новгородские купцы торговали по всей территории Северо-Восточной Руси, причем эта торговля велась «по цесаревой грамоте», с санкции ордынского хана. Свободе торговли по Владимиро-Суздальской Руси новгородцы придавали большое значение. Требование дать «путь чист» по «Низовской земле» встречается почти во всех договорных грамотах Новгорода с великими князьями. В договорной грамоте 1270 г. с великим князем Ярославом Ярославичем специально оговаривается, что «гостю нашему гостити по Суздальской земли бесъ рубежа, по цесареве грамоте»[554]. То же требование встречается и в позднейших договорных грамотах Новгорода с великими князьями. При заключении договора 1270 г. новгородцы требовали от великого князя: «и при купче Новгородьскыи, что в Костроме и по иным городом, то, исправивъ, пусть в Новъгородъ с товаром»[555]. Новгородские купцы распространяли «немецкие» товары, прибывавшие по Балтийскому морю, по всей территории Северо-Восточной Руси. Летописцем упоминаются «гости Новогородцкиа, кои быша въ Володимери, и во Тфери и на Костроме»[556].

Очень тяжелыми были последствия монголо-татарского завоевания для русской черноморской торговли. По образному выражению В. В. Мавродина, «татарская кочевая стихия отрезала Русь от Черноморья»[557]. Только после образования Золотой Орды и определенной нормализации отношений с нею русские княжества начали постепенное восстановление торговых связей с причерноморскими городами. Почти прекратилась торговля Северо-Восточной Руси с Крымом. Немногочисленные свидетельства источников о связях русских земель с Крымом (русские поселения в Крыму, поездки в Крым за солью, торговля русскими мехами и т. д.) относятся, как нам представляется, исключительно к Южной Руси. На это обстоятельство, в частности, обращает внимание В. Е. Сыроечковский в своем известном исследовании о купцах-сурожанах. Он считает русских купцов, привозивших во второй половине XIII в. меха в Крым, выходцами из южнорусских княжеств и указывает, что «для XIII века с несомненностью устанавливаются связи Сурожа с Юго-Западной Русью»[558].

Центром торговли с Крымом какое-то время оставался Киев, дорога в который была хорошо известна итальянским купцам (пизанские купцы торговали в Киеве с начала XIII в.). В «Истории Монголов» Плано Карпини упоминаются «купцы из Константинополя, приехавшие в Россию через землю татар и бывшие в Киеве» в 1246 г., в том числе «Михаил Генуэзский», «Мануил Венецианский», «Яков Реверей из Акры», «Николай Пизанский» и «много других»[559]. В. В. Мавродин, говоря о продолжавшемся русском судоходстве по Черному морю после похода Батыя, также имеет в виду именно Южную Русь[560]. В Северо-Восточную Русь, связи которой с южнорусскими княжествами были в значительной степени утрачены, итальянские купцы не проникали. Нет сведений и о поездках северорусских купцов во второй половине XIII в. в Византию и Крым. Видимо, Владимиро-Суздальская Русь в этот период была отрезана от черноморских городов и ее связи с ними начали налаживаться только в XIV в. В летописях под 1319 г. впервые упоминается «море Сурожское», а под 1356 г. летописцы сообщают о прибытии в Москву вместе с татарским послом Ирынчеем «гостей-сурожан»[561]. В. Е. Сыроечковский указывает, что «торговые связи Москвы с итальянскими колониями, по всей вероятности, создались в XIV веке»[562].

Исключительное значение для русской торговли во второй половине XIII столетия приобретает «Волжский путь». По Волге шла торговля северорусских княжеств с Ордой и через нее — с Востоком. На большое значение «Волжского пути» для русской внешней торговли неоднократно указывалось в исторической литературе. В. Е. Сыроечковский пишет, например, что «развитие и ранний расцвет московской торговли определились не столько западными, сколько восточными связями», главным образом «по Волжскому пути»[563]. Об увеличившемся в XIV–XV вв. значении «Волжского пути» для северо-восточных русских земель и росте в связи с этим городов по Волге пишет А. М. Сахаров[564].

Торговый путь по Волге был отлично известен летописцам, и случаи нарушения волжской торговли в связи с усобицами или войнами специально отмечались в летописях. Так, в летописной записи об усобицах в Орде в 1361 г. указывается, что «Булатъ Темирь, князь Ординский, Булгары взялъ и все грады по Волзе и улусы поималъ, и отня весь Воложский путь»[565]. Летописцы рисуют картину большого оживления волжского торгового пути в XIV в. Упоминания о русских купцах, торговавших по Волге с Ордой, содержатся в летописях под 1319, 1356, 1378, 1380, 1382 и другими годами.