Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси

Еще яснее взгляды, характерные для «евразийской исторической школы», проявились в статье Г. Вернадского «Монгольское иго в русской истории». Г. Вернадский рассматривает русскую историю только как составную часть истории монгольской империи — что типично для евразийцев. Г. Вернадский всячески старался преуменьшить отрицательное влияние монголо-татарского нашествия на историческое развитие Руси. Этой цели служило и утверждение, что «монгольское нашествие не было чем-то принципиально новым» по сравнению с другими движениями кочевников (печенегов, половцев), ссылка на то, что монгольское иго «поставило русскую землю в теснейшую связь со степным центром и азиатскими перифериями материка», так как «русская земля попала в систему мировой империи — империи монголов»[666], и т. д. Монгольское иго Г. Вернадский считал не обременительным для Руси. Он писал, что в отличие от Польши, Литвы и Венгрии, установивших свою власть над частью русских земель, «монгольская империя не мешала внутренней культурной жизни своих частей, в том числе и земли русской… Это государство было — мировая империя, а не провинциальная держава». Больше того, «монголо-татарская волна поддержала на своем гребне оборону русского народа от латинского Запада»[667].

Историю Северо-Восточной Руси Г. Вернадский не выделял из истории Золотой Орды, хотя и признавал, что полного слияния «улуса Джучи» с «русской государственностью» не произошло. По его мнению, «Золотая Орда явилась преемницей сразу двух государственных миров: степного (частью половецкого) и лесного (северо-русского)» и имела, в соответствии с этим, «две столицы» — Сарай, как центр государственный, и Москву, которая являлась «главным центром в церковном отношении».

Систематически свою концепцию русского исторического развития Г. Вернадский изложил в книге «Начертания русской империи» (часть I), выпущенной «Евразийским книгоиздательством» в 1927 г. Почти дословно повторяя программный сборник «Евразийство», Г. Вернадский писал: «Евразия представляет собой ту наделенную естественными границами географическую область, которую в стихийном историческом процессе суждено было освоить русскому народу»[668]. В этом процессе «освоения Евразии» и оформления «евразийского государства» русские испытывали, по мнению Г. Вернадского, двоякое влияние — монгольское и византийское: «Русский народ получил два богатых исторических наследства — монгольское и византийское. Монгольское наследство — евразийское государство. Византийское наследство — православная государственность»[669].

Всю русскую историю автор ставил в зависимость от «движения кочевых народов», от борьбы «леса и степи» и в соответствии с этим строил свою систему периодизации. Период русской истории до монголо-татарского нашествия Г. Вернадский определял как «борьбу леса со степью», второй период (с нашествия Батыя) — как «победу степи над лесом». Этот период, по мнению Г. Вернадского, имел огромное положительное значение для русских земель, так как обеспечил им условия для дальнейшего развития: «Русские княжества надолго освободились от борьбы со степью. Подчинением великому монгольскому хану (затем и «царю ордынскому», т. е. хану Золотой Орды) достигается формальное объединение русских княжеств; когда падает власть Золотой Орды, Москва оказывается в силах принять эту власть на свои плечи»[670]. В следующий период русской истории «условно 1452–1696 гг.» — была одержана «решительная победа леса над степью»[671].

Более поздняя работа Г. Вернадского «Опыт истории Евразии», по существу, не вносила ничего принципиально нового в систему взглядов автора на русскую историю. И в этой работе Г. Вернадский рассматривал историю России только в связи с «евразийской историей», отводил Руси роль первоначально улуса монгольской империи, а в дальнейшем — преемницы «мировой евразийской империи», оправдывал завоевания монголов, считая их носителями идеи «евразийского единства». О страшном опустошении русских земель в результате монголо-татарских завоеваний в книге вообще не говорилось[672].

«Историческая школа евразийцев» 20-х — начала 30-х годов оставила в наследство зарубежной историографии целую систему взглядов на русскую историю и особенно на роль монгольских завоеваний в истории русского народа и других народов Восточной Европы. В общих чертах взгляды «евразийцев» сводились к следующему:

1) монголо-татарские завоевания рассматривались как исторически необходимое и прогрессивное явление;

2) преувеличивался уровень культуры, государственности, военного искусства монголов; идеализировались «гениальность» и «мудрая государственная деятельность» монгольских ханов и полководцев;

3) замалчивался грабительский характер монголо-татарских завоеваний, разрушавших производительные силы и культуру оседлых стран;

4) русская история рассматривалась лишь в связи с историей монгольской империи как история одного из «монгольских улусов», лишенного самостоятельного исторического бытия;