Внешняя угроза. Второй шанс

Мисенг – небольшой городок, недавно получивший этот статус и не успевший обзавестись всеми атрибутами настоящего города. Всего несколько улиц, вытянутых, извилистых, как синусоида. Дома в основном одноэтажные, только несколько зданий имеют по два и больше этажей. Дороги и тротуары неширокие.

Вокруг частных домов сады плодовых деревьев, много декоративных кустарников. На северной окраине течет неглубокая речка Гарыша, на западе к крайним домам примыкает Мисенгский пруд.

В городе есть полиция и гражданская гвардия – ополчение, именуемое еще милицией.

В Мисенг разведчики проникли с южной стороны через огороды. Тянувшиеся едва не на двести метров участки отлично скрывали любого, кто не хотел мозолить глаза местным. Правда, частные территории были огорожены полутораметровыми заборами (деревянными и проволочными), но для умелых парней это не препятствие.

Миновав огороды и задние дворы домов, земляне оказались на одной из окраинных улочек. Дорога здесь грунтовая, узкая. Видны следы копыт.

– Идем к центру, – скомандовал Сорокин. – Осматриваемся, а дальше по обстановке.

– Надо сразу к пожарной части или к почте… – предложил Андрей Шердин.

– А также к телеграфу и телефону, – хмыкнул Петр. – Успеем. Начнем с частников. В случае чего и припугнуть не грех.

Шердин пожал плечами и спорить не стал. С частников, так с частников.

В городе, по словам пленного, до войны машин хватало. Грузовых и легковых. Власти вроде как хотели даже автобусы пустить, хотя из конца в конец Мисенга можно было пройти меньше, чем за час.

Но сейчас большая часть грузовиков реквизирована армией, а легковые машины разобрали новоявленная служба общественной безопасности, полицейское управление и особая комиссия при центральном комитете.

Как объяснял Лянерс, это что-то вроде института комиссаров в Красной Армии. Только больше с функциями наблюдения.

Когда не знаешь, с чего начинать и как быть, поступай просто – иди напролом. По крайней мере это самый быстрый и верный способ войти в местную жизнь.

Разведчики так и поступили. Пошли по улице открыто. Вид трех рослых, крепких, одетых в незнакомую, но, несомненно, военную форму мужчин, привлекал внимание.

– Заходим во все городские учреждения, во все кабаки и рестораны, во все частные лавочки. Где-то да найдем машину, – предложил Сорокин и с усмешкой добавил: – Либо машина найдет нас…

– Куда кривая вывезет, – хмыкнул Казимир и кивнул на вывеску небольшого питейного заведения. – Вариант номер один.

Разведчики успели обойти несколько заведений, в одном даже перекусили, расплатившись частью золотой цепочки. Хозяин заведения цепочку взял, внимательно осмотрел, после чего одобрительно кивнул и принес несколько монет сдачи.

В Сервиане в начале десятого века третьего круга была проведена денежная реформа, после которой ввели единую государственную валюту (вместо двух ходивших ранее). Единицей системы стала золотая марка.

Она существовала только в виде монеты с цифрой «1» на аверсе и надписью «одна марка» и гербом страны на реверсе. Остальные деньги были бумажными: пять, десять, пятьдесят, сто и пятьсот марок. Кроме них были серебряные монеты, котировкой десять монет за марку.

С началом войны цена бумажных денег резко упала, а вот золотые и серебреные монеты ходили везде.

Все это земляне знали. Но кое-что упустили из виду. Цена на золото и золотые изделия взлетела. И наличие у кого-либо изделий из драгоценного металла наводило на мысль, что подобных «безделушек» может быть не одна и не две…

Разведчики ели, пили, пытались расспрашивать немногочисленных посетителей заведений. Но местные в разговоры вступали неохотно. А о том, где можно купить машину, вообще ничего сказать не могли. Молчали и владельцы заведений.

Между тем разведчики уже несколько раз видели машины. Грузовики типичной для этих времен конструкции проскакивали по улицам. С открытыми и закрытыми кузовами, с надписями на бортах, с номерами и без. Кому они принадлежали, иногда было понятно из надписей, а иногда непонятно вовсе.

– Эдак мы до вечера ничего не найдем, – недовольно пробурчал Шердин. – Хозяева баров молчат, пьянчуги ничего не знают. Только и остается идти в милицию или останавливать машину на дороге.

– Нельзя, – вздохнул Сорокин. – К властям без крайней необходимости лезть нельзя. Порядка здесь, конечно, немного, но черт его знает, как повернет.

– Тогда один вариант, – буркнул Астахов, стуча каблуком по мостовой. – Припугнуть какого-нибудь дельца и заставить продать машину. Либо и впрямь на дороге перехватывать. Только потом надо сваливать отсюда как можно быстрее.

Сорокин поморщился. Шуметь и привлекать внимание крайне нежелательно. Но иначе и впрямь можно искать транспорт до утра.

– Петя, – вдруг негромко сказал Астахов, – ты не заметил, нас пасут…

Сорокин, не меняя положения, зыркнул по сторонам. Они стояли у перекрестка, неподалеку от городского управления почтовых и телеграфных сообщений. Место открытое, зданий мало, деревьев почти нет, метрах в ста небольшой сад. Так что следить могли либо оттуда, либо из почты, либо со двора дома. Домов поблизости три.