Внешняя угроза

– Идея совместная, товарищ генерал, – подал голос тот. – И возникла она вчера, когда группа Титова проверяла район лесхоза за Березовцем. Там, кстати, была обнаружена предполагаемая площадка для приема грузов.

– Хорошо, докладывайте вы, Сергей Александрович, – согласился генерал.

Самохин взял карандаш, чуть пододвинул к себе карту.

– Суть такова. Мы определили четыре места, где «Марек» может хранить рацию или принимать грузы. Это: опушка леса возле лесхоза под Березовцем, заброшенная деревня Осмыски, роща возле мельницы в двенадцати километрах от Первых Понырей и лес неподалеку от Озерово, в районе реки Тускарь. Эти районы мы вычислили с помощью пеленгации, анализа перехваченных радиограмм и характера работы группы. Однако после дополнительного рассмотрения два последних варианта отпали.

– Почему? – спросил Сочнов.

– Мельница находится относительно близко к Понырям, а станция – под усиленным контролем ПВО. Немецкий транспортник может легко попасть в поле зрения нашей авиации. Та же ситуация с Озерово. Оно прямо за Свободой, а штаб фронта взят под особый контроль. Там тоже не пролететь. Вряд ли немцы станут рисковать и направят самолет в особо охраняемые районы.

Вадис кивнул, признавая правоту Самохина. Тот невозмутимо продолжил:

– Вот и выходит, что наиболее реальными местами появления агентуры являются лесхоз и Осмыски. Оба места были проверены, схронов и закладок не обнаружено. Но так как проверка проводилась только силами оперсостава без привлечения саперов и служебных собак, то говорить о высоком качестве «чеса» нельзя.

Самохин сделал паузу, ожидая вопросов, но ни генерал, ни полковник ничего не сказали. И майор после короткой паузы продолжил:

– Мы решили организовать засады в районах вероятного появления «Марека». По предварительным прикидкам для этого потребуется пять групп оперативников, десяток наблюдателей, полтора десятка радистов с рациями, три инструктора со служебными собаками, отделение саперов со штатными средствами и три взвода для оцепления. Это минимальное количество сил, требуемых для операции…

– Пять групп! – возбужденно повторил Вадис. – Пять групп! Мы оголим остальные участки работы. Кроме «Марека», у нас действуют еще как минимум две разведывательно-диверсионные команды.

– Я знаю, товарищ генерал, – твердо ответил Самохин. – Но у нас нет другого выхода. Иначе мы рискуем упустить «Марека».

Вадис покосился на Сочнова, но тот пожал плечами, давая понять, что сомнения Самохина поддерживает.

– Если приоритетная задача – «Марек», мы должны сосредоточить на них все усилия, – вставил полковник через минуту. – Москву не интересует, как мы это сделаем, они требуют результат!

Генерал вздохнул, недовольно дернул головой.

– Кого хотите привлечь?

– Прежде всего Гаврилова. Группы Ярцева и Базулева. А также капитана Тихонова из управления контрразведки тринадцатой армии. Хорошо бы попросить армейских коллег дать оперативников для наблюдения.

Вадис кивнул.

– Попросим.

– Саперы, радисты, транспорт – все это есть у нас. А роту и кинологов с собаками надо просить у Серебрякова.[1]

– Хорошо.

– И еще – десятка два станций для перехвата, пеленгации и возможного глушения рабочих частот.

– Это все?

– Пока все. Думаю, этих сил достаточно, чтобы полностью перекрыть все возможные пути подхода «Марека» и взять их. Живьем, с поличным, с работающей станцией.

– Вашими бы устами… – проворчал Вадис. – Когда планируете начать операцию?

– Утром, в шесть часов выставим наблюдение, а засады организуем с девяти.

– И на какой срок?

– Сегодня двадцать второе июня, – глянул на календарь Самохин. – Завтра и послезавтра… до двадцати двух ноль-ноль двадцать четвертого числа.

– И если после этого срока «Марек» не будет обезврежен?… – угрожающим тоном спросил генерал.

– То поиск будет продолжен, – довольно спокойно ответил Самохин. – Но, видимо, уже не нами…

– Вы верно понимаете, товарищ майор, – тихо произнес Вадис. – Москва не станет слушать оправданий. И наказать могут не только вас, но и нас в первую очередь. Поэтому будьте любезны не ошибиться в своих предположениях.

Самохина Вадис знал еще до своего назначения на Центральный фронт. Отдавал должное его уму и таланту розыскника, видел, насколько умело тот вел дела. И лично ходатайствовал перед управлением о присвоении ему внеочередного звания «подполковник». В любой другой ситуации он бы не стал говорить таких слов. Но только не сейчас, в канун предстоящего сражения.

– Приказ о начале операции будет отдан в течение часа, – после короткой паузы сказал генерал. – Указанные вами силы прибудут в кратчайшие сроки. Начинайте подготовку. И помните – у вас всего двое суток. Успеха!

Генерал пожал руки Самохину и Титову и опустил обоих. А когда за ними закрылась дверь, посмотрел на своего заместителя.

– Виктор Андреевич, прошу вас лично проследить, чтобы оперативники Тихонова и приданные подразделения прибыли сюда как можно быстрее. О предстоящей операции надо известить Серебрякова, территориалов и управление. Последних я беру на себя.

– Есть, товарищ генерал.

– Хорошо. Давайте начинать!