Внеучебная Практика

Я подняла голову и подула себе на нос – прядь закрыла глаза и щекотала щеки. Парень. Симпатичный, зеленоглазый. Нарочито небрежно одетый – любит дорогие, классические шмотки, но понимает свой типаж (очень светлый шатен): еще чуть дальше в классику и станет похож на цесаревича Георгия с его немного стерильным стилем (быть похожим на цесаревича не трендово, он всем уже оскомину набил своей идеальностью, поэтому в Сети Георгий – первый, по количеству рождаемых мемов, персонаж). Часы на руке – позолота, старые, начало прошлого века, кажется. При таких дорогих, люксовых шмотках странно носить такой анти-фэшн, значит, что-то фамильное. А может, это…

— Что уставилась? — спросил парень. — Прямо перед собой смотреть, когда ходишь, не пробовала?

Я очнулась от своих дедуктивных домыслов, раскрыла рот. Ох, сейчас этому грубияну не поздоровится! Но сказать я ничего не успела – кто-то крепко схватил меня за правый локоть.

— Мы уже уходим, — сказала над ухом Марьяша. — Да, Лу?

Ксеня появилась слева от меня, прощебетала, сделав умильное лицо:

— Она просто засмотрелась. Тут очень красиво, не правда ли? И уютно.

— Ага, — сказал шатен, продолжая глядеть на меня крайне недружелюбно. — Еще бы на ноги никто не наступал.

Да, я слегка мазнула пыльным кедом по его дорогой туфле. Подумаешь!

К шатену подошло подкрепление: высокий курносый огненно-рыжий парень и очень похожая на него курносая девица с копной морковных волос. Девушка сразу изобразила на лице нечто презрительное. Красивая и необычная… стервочка, сразу видно.

Зато к нам примкнул Милли. А я уж думала ничто и никогда не оторвет его от изучения шкафа с книгами в углу вестибюля. Я с некоторым злорадством заметила, как завороженно смотрит на Милли рыжая, только что слюна изо рта не капает. Ну да, я понимаю, мой друг с первого взгляда сшибает с ног своей внешностью. Таких, как ты, он разжует, выплюнет, еще и поморщится.

Рыжая опомнилась, шагнула ближе к нахамившему мне шатену и взяла его под локоть. Если я на такие каблуки встану, то тоже с него ростом буду… ну, до уха точно. А туфли у нее классные.

— О, Бон-бон, ты заспотил(*) фантома? — глядя на меня, промурлыкала девица.

(*заспотить – вычислить, определить фантома, маскирующегося под обычного человека, сленг фантомоборцев)

Шатен с идиотской кличкой («Конфетка»? серьезно?) ухмыльнулся и сказал:

— В точку, Джила. Наверное, фантом, бедняга, еще не прижился внутри… этой особы. Зато понятно, что с ней: в первые часы после проникновения у носителя присутствуют явные черты дезориентации.

Люди, что с вами такое?! Одни приняли меня за голема, другие фантомом обозвали!

Джила очаровательно улыбнулась глупой шутке. Какие ровные, белые зубы. Интересно, ядовитые клыки удалены?

— Она не фантом, — вставил вдруг рыжий парень, резко подняв на меня взгляд. — Она девушка. Весьма симпатичная. Только растрепанная.

— Лексей, братец, умоляю, — фыркнула Джила. — Ты в своем репертуаре.

Нет, спасибо, конечно, но… Странные у него были глаза, у этого огненного типа – темные, блестящие, словно влажные. Совершенно безжизненный взгляд, но внутри… будто трепещет огонек. Я почти не удивилась, когда зрачки Лексея на миг стали вертикальными, а изо рта высунулся раздвоенный язык. Кончик языка облизал широко раскрытые глаза парня и исчез во рту. Пропало отражение трепещущего огонька, зрачки стали обычными. Лексей улыбнулся уголками губ, явно довольный произведенным впечатлением. Саламандры! Вау! Рядом восхищенно выдохнула Ксеня.

Я услышала, как из носа Милли с легким свистом вырывается воздух. Только этого не хватало! Нет-нет, не надо! Не сейчас!

— Э-э-э, — быстро сказала я шатену. — Очень сожалею о случившемся. У меня есть влажные салфетки.

— О боже, оно умеет говорить, — скривилась Джила.

Ее брат продолжал смотреть на меня, не отрываясь. Милли опять дернулся, но его удержала Ксеня.

Я быстро дернула салфетку из упаковки и, пока Бон-бончик не опомнился, наклонилась и провела влажной тканью по пятну от кеда.

— Вот, — сказала я. — Как новенькие.

Шатен поморщился, но кивнул, принимая извинения. Кажется, ему стало скучно. Вся компания тут же потеряла к нам интерес и отошла.

— Мгновенная трансформация! — восхищенно протянула Ксеня.

— Саламандры, — прошипел Милли.

— Барин и его свита, — пробурчала я.

— Вот тут ты близка к истине, — сообщила мне Марьяша. — Задним умом, правда. Ну елки-палки, Лу! Первые часы в Академии, а ты уже сцепилась с Брониславом Куделем и Ко! Эти рыжие – Джилина и Лексей, дети магната Гудкова. Того самого, из Саламандр, что заключили перемирие с царем Феодором Вторым, а в прошлом веке первыми построили в Гиперборее железную дорогу. Я с компанией Бронислава в средней школе училась, в Риттерграде, они уже там не разлей вода были.

— И что? — заинтересовалась я. — Как вы уживались?

— Дрались, — Марьяша пожала плечами с гримасой: зачем спрашивать об очевидных вещах?