Внеземной. В поисках инопланетного разума

Между необыкновенным и уникальным есть существенная разница. Вспомним Николая Коперника, астронома XVI века, который первым предположил, что планеты вращаются вокруг Солнца, внеся этим уникальный вклад в нашу концепцию Вселенной. Его книга, в которой он высказывал этот тезис, была опубликована незадолго до его смерти в 1543 году, и ее почти никто не заметил, кроме нескольких астрономов, большей частью друзей Коперника. Но сегодня мы отсчитываем происхождение гелиоцентрической концепции Солнечной системы от Коперника и используем его имя, чтобы описать принцип, согласно которому ни Земля, ни человечество не занимают особого места во Вселенной, и, действительно, во Вселенной нет уникальных или особых мест. То место, где существует человечество, такое же, как и все остальные. Сегодня к принципу Коперника можно добавить ироничную нотку: нет ничего особенного в том разумном виде и в той цивилизации, которые поняли эту истину о Вселенной, поскольку это уже поняли, вероятно, все разумные виды и цивилизации везде в этой Вселенной.

Если мы не просто рассмотрим эту мысль, но воспримем ее всерьез, мы увидим, что перед нами открываются удивительные возможности.

Когда мы с Матиасом Залдарриагой поняли, что человечество производит много радиошума в метровом диапазоне, нам показалось логичным, что и другие цивилизации будут также производить такой же радиошум в том же диапазоне, и мы выступили с предложением начать поиски в этом направлении. Когда мы уже с Эдом Тернером осознали, что Токио будет виден в космический телескоп Хаббла, даже если поместить его на самую границу Солнечной системы, нам показалось разумным поискать отблески городских огней инопланетных городов или космических кораблей других цивилизаций. Точно так же, когда мы вместе с моим постдоком Джеймсом Гильошоном поняли, что человечество обладает реальной способностью посылать космические корабли со световыми парусами, нам пришло в голову, что, вполне возможно, и другие цивилизации могли достигнуть того же уровня развития, и поэтому мы выступили с идеей поискать специфические световые импульсы излучения, которые применяются при запусках таких кораблей.

Развивая эту мысль, разумным будет представить, что подобным действиям другой цивилизации по запуску световых парусов могло предшествовать что-то, похожее на наш проект «Инициатива Starshot» – исследование, целью которого была разработка (или даже создание) наших собственных световых парусов.

Мне нравится думать, что теперь я понимаю, сколько им пришлось пройти для осуществления этого.

Я полагаю, что инопланетные пацифисты могли быть обеспокоены тем, что космический корабль с приводом от 100-гигаваттного лазера, мчащийся к зоне обитания иной цивилизации с практически околосветовой скоростью, может быть воспринят инопланетянами как угроза или даже как объявление войны. На что глава консультативного совета их версии «Инициативы Starshot», вероятно, ответил бы (как ответил я), что такой риск бесконечно мал. Для начала, ответил я, мы ничего не знаем о существовании внеземной жизни, не говоря уже о ее природе, разумна она или нет. Если инопланетные разумные виды действительно существуют, вряд ли они вообще заметят наш корабль весом в несколько грамм, а его энергия не больше, чем у банального астероида, за который его, скорее всего, и примут. Кроме того, совершенно бессмысленно пытаться нацелить наш маленький кораблик на планету, находящуюся на расстоянии нескольких световых лет. Это потребует угловой точности в одну миллиардную радиана, и у нас нет возможности определить, каким будет взаимное расположение планеты и космического аппарата через десятки лет путешествия, с приемлемой точностью. Нет, вместо того чтобы нацеливаться прямо на саму планету, корабль будет направлен на область пространства размером примерно с ее орбиту, которая в тысячи раз больше размера планеты. Это делает шансы случайного столкновения равными примерно одной миллионной.

Я представляю себе, как внеземные инженеры сомневаются в осуществимости проекта. А что насчет возможности повреждения корабля из-за столкновений с частицами космической пыли или даже атомами? Их руководство, вероятно, услышало этот довод (как и я) и ответило, что покрытия в несколько миллиметров достаточно для защиты корабля и его фотоснимающей аппаратуры. Более оптимистичные из инженеров-инопланетян вполне могли бы огорчиться отсутствием каких-либо тормозных механизмов, и им, вероятно, вежливо напомнили, что это встроенное ограничение. Учитывая расстояние, необходимость снизить вес корабля до самого минимума, учитывая его огромную скорость – фотосъемка во время пролета видится совершенно грандиозной задачей. И исполнение этой грандиозной задачи подводит наилучший итог всему проекту. Может быть, эти фотографии покажут нам, есть ли там растительность, или океан, или даже какие-то признаки цивилизации – все, что мы хотели бы увидеть непосредственно, а не с помощью наших даже самых мощных телескопов.