Внимание! Муж-волшебник, или Куда приводят мечты

Даже наблюдая издалека за Ламмертом, я знала, что при одном только взгляде в мою сторону он скрипит зубами от бессильной ярости. Цвета Хоэрвена были красный с чёрным. Добавьте к этому моё траурное платье и слинг-шарф красного цвета, в котором лежал Филипп, и любому станет ясно, к какому роду я себя причисляю.

Пусть азгарн дотянул до последнего, поставив меня утром перед фактом, но и я могу изворачиваться, если прижмёт. Что-что, а моя работа научила меня быстро соображать.

В глазах рябило от количества собравшихся людей. Казалось, вся округа пришла проститься с Владславом. Вот только за мной следили с не меньшим интересом, чем за самой церемонией. Уж слишком необычной вдовой я оказалась.

Отстранённо наблюдая за тем, как урну с прахом со всеми почестями заносят в семейный склеп, я думала о том, оставят ли теперь меня кошмары? Просто этой ночью я проснулась, как от толчка, и увидела возле кровати Влада. Он стоял, заслоняя свет из окна, и смотрел на меня с сыном. Чётко лица его не видела, оно терялось в тени, но уж мужа своего я узнаю из тысячи. Не знаю, как долго это продолжалось. Казалось, время замерло, но стоило мне моргнуть, как он исчез.

Я не стала вставать или кого-то будить. Долгое время продолжала лежать с испуганно колотящимся сердцем, но постепенно успокоилась и опять провалилась в сон. Утром, при ярком солнечном свете, я сама не могла понять, был ли это сон или явь, но сны с Владом меня тревожили. Я вспомнила погребальный костёр и вырвавшееся из моих уст пожелание. Может, из-за этого он не находит себе покоя? Понимала, что сейчас удачный момент пожелать Владу упокоения, но сделать это от чистого сердца не могла, и язык будто к нёбу прилип. Не знаю, возможно, я об этом ещё сильно пожалею, умом всё понимала, а не смогла.

Когда всё завершилось и склеп закрыли, я встала с места и подошла к перилам, обнимая сына у своей груди. Король умер, да здравствует король! Люди приветствовали Филиппа. И меня вместе с ним.

Странно, но Ламмерт не сказал мне ни слова упрёка. Наверное, привык к моим выходкам и понимал, что это бесполезно, не стал зря сотрясать воздух. Вместо этого он потребовал, чтобы я надела на Филиппа артефакт рода. Он собирался в главном зале приветствовать людей, держа на руках наследника и принимая вассальные клятвы верности.

– Пусть видят, кто новый глава и продолжатель рода, – аргументировал он.

Я колебалась. С одной стороны, требование разумное, но с другой…

– Нет, – отказалась я.

– Артефакт рода носят мужчины, и это позор, что он украшает вашу грудь! – разозлился азгарн.

– Мне стыдиться нечего, а кому не нравится – пусть смотрит в другую сторону.

– Вы всё равно не сможете покинуть страну, пока он на вас.

– А с чего вы взяли, что я хочу уезжать? Всё это время я искала сына и сейчас нахожусь там, где моё место.

– Аттану Корнуилса об этом известно? – ядовито поинтересовались у меня.

– Он знает, что я стремилась к сыну.

– Вы его Тень!

– А ещё я мать Филиппа.

– Значит, вы из-за этого не желаете снимать артефакт? Как вы не понимаете, что Его Величество заявит протест вашему Хозяину, и он сам снимет его вашими же руками. Лучше сделайте это сейчас и сами.

Ха, пусть надеется! Он же не знает, что без моего разрешения Ридгарн не может захватить контроль над моим телом.

– Филипп ещё мал. Я не хочу, чтобы кто-то воспользовался его наивностью и заставил отдать артефакт. Ведь ребёнка уговорить проще, чем взрослого человека.

– Я не понимаю, что стоит за вашим упрямством, – нахмурился азгарн, – но вы ошибаетесь, испытывая моё терпение. Взрослого человека заставить что-то сделать намного проще, чем ребёнка. Что вы скажете, если я запрещу вам видеться с сыном?

– Ваше право, – не дрогнула я. – Только человек, который действительно заботится о благополучии Филиппа, никогда не сделает этого.

Ламмерт заскрежетал зубами, испепеляя меня взглядом.

В главном зале азгарн сел в кресло, напоминающее трон. Я передала ему на руки Филиппа.

– Встаньте сзади и снимите с себя эту тряпку! – процедил мужчина, кивая на слинг-шарф.

Не споря, я развязала его, но материю не убрала, а набросила на плечи в виде палантина. Встав позади кресла и положив руку на его спинку, я, в свою очередь, прошипела:

– Мы как семейная парочка на старинных портретах.

Бесили их нравы. Почему мужчина сидит, а женщина вынуждена стоять?!

– Мечтаете о браке? – издевательски поинтересовался азгарн.

– Зачем мне это? В моей жизни уже есть мужчина, для которого я самая лучшая и который любит меня просто за то, что я есть.

– Не обольщайтесь насчёт аттана Корнуилса.

– При чём здесь он?! Я говорю о Филиппе. Он самый важный мужчина в моей жизни, и других мне не надо.

– Любопытно, ваш любовник знает, что ничего для вас не значит?

– Это вы о ком?

– Их так много?

– Не могу понять, кого вы мне решили приписать.

– Не нужно разыгрывать непонимание. Я говорю об аттане Корнуилса.

– Но я действительно не понимаю, это вы его повысили или понизили? Раньше вы его называли просто моим хозяином, – тянула время я, размышляя, с чего это он взъелся.

– Хотите сказать, что между вами ничего нет?