Внимание: неверный муж!

При упоминании о почтовом курьере мужик вновь занервничал и принялся отчаянно жестикулировать, пытаясь привлечь внимание матери. Но, подхватив из Асиных опущенных рук инициативу, Сашка и не думала сдаваться. Приобняв старушку за плечи, она повернула ее спиной к сыну и ласково спросила:

– Он, этот Родя ваш, наверное, единственный, кто вас навещает?

– Почему? Нет, не он один. Еще торгаши два раза в месяц ездят. Да и он один-то редко когда приезжает, чаще с дружками. Боюсь, говорит, по таким дорогам в одиночку-то. Ограбят. Он же и пенсию нам возит, а это же деньги.

– Возит… – снова заволновался ее сын. – Так возит, что не довозит.

– Как это?! – в один голос выпалили подруги и снова повернулись к нему.

– А так! То сотни мать недосчитается, то три. А один раз вообще только половину пенсии отдал. Переплатили, мол.

Подруги снова многозначительно переглянулись. Но не успели они построить и начала обвинительного заключения в адрес Хаустова Родиона, как старушка снова выпалила с обидой:

– Будя брехать-то, честного человека хаять! Нашла я потом недостачу эту. У тебя же под матрасом и нашла! Только говорить тебе ничего не стала. Нужны они мне больно. С голоду не помираю, одежку внучка тюками таскает, а на что мне еще-то… А Роде мои копейки ни к чему, он мужик справный, при своих деньгах всегда. Они, девки-то, на его деньги и польстились. И умчались следом за ним.

– Да ты что вот, мать! – заорал мужик и, забыв про больные кости, вскочил с лавочки, закружил по вытоптанному дворику. – Что плетешь-то? Что плетешь? Никакого отношения к этим шалавам Родион Алексеевич не имеет! Не он это. Не он. Сами они! Сами удрали!

Налицо было явное противоречие в показаниях, подумалось подругам, и они решительно принялись докапываться до истины.

– Как получилось, что девушки уехали? – спросила первой Ася. И тут же поправилась: – Я хотела спросить, кто первой из них уехал и каким образом?

– Первой? – Старушка на минуту задумалась. – Первой в город Ленка подалась. Никому ничего не сказала. Нюра тут сразу слегла. А Лидка билась, билась да следом за Ленкой и подалась. Нюра тогда почти уже и не дышала. А через месяц померла.

– А кто ее хоронил? – поинтересовалась Александра и покосилась в сторону мужика, настороженно вслушивающегося в каждое слово, сказанное его матерью.

– Так Лидка приезжала. Поплакала, поплакала… Потом вещи раздала и снова уехала. А Ленки не было. Та не приехала.

– А на чем они добирались сюда? У вас рейсовый автобус ходит?

– У нас один автобус – Родя. Кабы не он, все мы давно попередохли бы. Хороший человек. Девки-то с ним и уезжали, и приезжали. А у вас к ним дело, что ли, какое? Так Лидка, Родя рассказывал, на почте работает в городе. Там ее и нашли бы. У меня даже адрес ее есть и телефон этой почты. Она сама оставила. Сказала, мало ли что. Дуреха все надеялась дом бабкин продать. А кому он нужен-то? Все на дрова стаскали.

Итак, курьером по доставке почты и первозчиком пассажиров был загадочный Родион Алексеевич Хаустов. Он мог знать ответы на многие вопросы. Хотя бы на тот, где и когда он высадил Елену Афанасьеву. Лида, наверное, этим тоже интересовалась. Но нужного ответа, по всей видимости, не получила. Хотя сестренка Лена, о которой Лида помнила, даже находясь почти на том свете, могла запросто до города и не доехать. Или уехать оттуда в любую другую точку нашей необъятной Родины. Потому, видимо, Лида и осталась без ответа.

– А у вас случайно телефона Родиона нет? – с надеждой спросила Ася.

Представить себя прозябающей в бездействии еще два дня до того момента, как Хаустов явится поутру за почтой на улицу Ватутина, ей было весьма затруднительно. Вопросы, вопросы, вопросы… Их скопилось столько, что промедление с поисками ответов на них могло быть смерти подобно. И смерти не чужого ей человека, а обожаемого в недалеком прошлом Леньки. Нужно было действовать.

– Телефона Роди? Нет, девоньки, нету. Ни к чему он мне. Да и ездит он часто. У меня и своего телефона нету. У Журбиных вон, через дом, есть такой, без проводов.

– Мобильник, – квакнул со своего места сынок.

– Можа, и он, – согласно кивнула старушка. – А у нас нету. Так Родя через два дня приедет к нам. Тогда я могу и телефон спросить.

– Нет, нет, не нужно, – поспешила ее заверить Саша. – Мы как-нибудь его сами разыщем. Спасибо вам.

Они тепло попрощались со старушкой, сдержанно с ее сыном и пошли к машине.

Салон под палящим апрельским солнцем нагрелся до температуры, соперничающей с жаром преисподней. Подруги распахнули все дверцы и, встав в стороне, неспешно переговаривались, выжидая, пока машина проветрится.

– По сути, ничего нового мы не узнали, – с кислой миной констатировала Ася. – Нужен Хаустов, но не факт, что он захочет ответить на наши вопросы. И не факт, что ему известно больше, чем нам.

– А что нам известно? – подхватила Александра. – Что он подвозил сестер до города. Сначала Лену, затем Лиду. Причем Лена никому ничего не сказала о своем отъезде. Боялась, что ее не пустят? Может, и так. А может, и по-другому. Может быть такое, что она плевать хотела на бабку и сестру? Запросто!