Внимание: вода!

Последнее время за рубежом стало модно рассчитывать «вместимость» Земли. Цифры называются различные, но все они не учитывают того обстоятельства, что сейчас потребителей кислорода на Земле значительно больше, чем живых существ. Так что ради точности к числу людей следовало бы прибавить число машин. С этих позиций роль леса как производителя самого ценного продукта — кислорода колоссальна.

У древних было много богов, в их числе и деревья. Славяне, например, когда-то поклонялись липе. Почему? Ведь, казалось бы, липа — не самое ценное из деревьев, хотя из нее и мед, и лапти, люльки для детей и ульи для пчел… Может быть, из-за аромата? Сегодня специалисты утверждают: листья липы дают максимум фитонцидов. А это едва ли не главное для нашего современника.

В промышленных городах максимальная концентрация пыли достигает 14 миллиграммов на кубический метр воздуха (санитарная норма почти в 100 раз меньше). Деревья и кустарники улавливают пыль в наиболее загрязненном и в то же время наиболее жилом этаже атмосферы. Под листьями деревьев ее почти на 50 процентов меньше. Когда листва облетает, дерево «работает» слабее. И все же выигрыш в чистоте воздуха есть — 37,5 процента! Всего за год один гектар леса отфильтровывает 50–70 тонн пыли.

Много лет назад профессор Н. Нестеров, один из выдающихся русских ученых-лесоводов, писал: «Помимо непосредственной материальной ценности, лес по природе своей, как комплекс растений, представляет собой целый ряд в высшей степени важных ценностей: в климатическом, гидрологическом, стратегическом, историческом, эстетическом и других отношениях. Эта ценность леса имеет столь серьезное значение для человеческой жизни, что немыслимо представить себе развитие цивилизации и счастья человека на земле, лишенной лесов».

Поразительно, что при всем этом, кажется, ни к одному типу ландшафта человек не относился так враждебно, как к лесу. И. Бунин в 1911 году писал: «Ведь это вошло в пословицу: „В старину леса были…“ Люди, пробиравшиеся лет двести тому назад по нашим дорогам, пробирались сквозь густые леса… Однако уже не то было при дедушке… полустепной простор, голые косогоры, на полях — рожь, овес, греча…»

Лес исстари олицетворял мрак, глушь. Это с тех самых древних времен «в лесу живем, пенькам молимся» и уже потом, в «дедушкину пору»: «Много леса — не руби, мало леса — береги, нет леса — посади», а также: «Кто не сажал дерева, тому не лежать в тени».

Ничего удивительного: уничтожение леса — первая заповедь земледелия, становящегося основой человеческого благосостояния. В «Калевале» мифический Вейнямейнен, прежде чем сеять, приходит к выводу:

Не взойдет ячмень у Осмо,
Калевы овес не встанет.
Не расчищено там поле,
Там не срублен лес под пашню.

В 1790 году Екатерина II направила официальный запрос Вольному экономическому обществу, повелевавший «начертать мнение, объясняющее пользу и вред сыросек (то есть вырубки леса под пашню) и лесных пожаров». Еще в то время, как видно, многих тревожила проблема уничтожения лесов ради «разведения пашен». Между тем подсечная система земледелия жива и по сей день. Ее, к примеру, практикуют жители Берега Слоновой Кости. В период с 1956 по 1966 год они снизили площадь лесов в своей стране на 30 процентов. Всего в мире этой технологией производства продуктов питания все еще заняты более 200 миллионов человек, проживающих на территории около 30 миллионов квадратных километров в зоне тропических лесов.

Подсечное земледелие может устойчиво практиковаться и практиковалось многие столетия при условии постоянства численности населения и быстроты восстановления лесов. Во влажных тропиках достаточно 8–12 лет для зарастания лесом брошенных участков, в более сухих зонах на это уходит 20–30 лет.

Если к настоящему времени климат тропиков кое-где и позволяет переделывать таким способом леса в поля, то этого никак не скажешь о социальных факторах. Рост народонаселения и усиление социального гнета трансформируют подсеку: земля не успевает отдыхать, восстанавливать свое плодородие и деградирует. Особенно сильно выражены эти процессы на приречных склонах-водоразделах. Леса здесь совершенно необходимы, так как они сохраняют почвенный покров и предохраняют районы, лежащие ниже по течению рек, от катастрофических наводнений, а водохранилища — от заиливания. И тем не менее они непрерывно вырубаются…

«Друг любезный, что с тобой? Ты глухой или незрячий?» — писал Г. Гейне. Там, где люди не были глухими и незрячими, они сумели на века коренным образом улучшить, мелиорировать землю. Крутые склоны гор и водоразделов они покрыли террасами. Там, где это возможно и необходимо, засеяли злаками. А там, где главной задачей оставалось сохранение почв, засадили деревьями. Это — реабилитация перед природой, уплата долгов за подсеку, перелог, уничтожение лесов.